Несмотря на прохладную летнюю ночь в лесу, в палатке было жарко... И дело было не в небольшом фонаре, освещавшим два сцепившихся будто бы в борьбе молодых тела. Нет, фонарь почти не давал тепла, лишь свет, отбрасывая глубокие причудливые тени, отчего в реальность происходящего верилось с трудом. Но жар исходил от этих двух тел, работавших единым слаженным механизмом, двигавшихся навстречу общей цели - удовольствию... Коннор не помнил, когда и с кем ему до этого было так хорошо. И дело было не в красивой подтянутой фигурке, в которой было все, что должно быть у женщины, не в узости ее лона, гостеприимно принимавшего в себя его член раз за разом. Просто он ощущал, что Риннальда отдается удовольствию вся, без остатка, наслаждается им, также, как наслаждается он, не пытаясь манипулировать своими прелестями, чем напропалую грешили девушки из его деревни, требуя за секс подарков, внимания, цветов, а то и вовсе - женитьбы!
И этот нюанс полностью менял ощущения, превращая их соитие в акт... да, к демонам, в акт любви, а не какую-то... сделку, от которой несло неприятным душком.
Риннальда дышала все чаще, когда в их яростном сношании нечто изменилось. Коннор слегка поменял позу, притянув гибкую стройную ножку Ринны к себе, нежно лаская ее и посасывая. Он ощутил, как девушка слегка напряглась, сжимаясь именно там, где сейчас сновал его член, вызывая у него вздох. Ее глаза распахнулись, следя за ним, за тем, как он посасывает ее пальцы, ныряя языком между ними, где кожа была особенно нежная. Ринна была удивлена, похоже, подобным ласкам, и внезапно она хрипло, едва слышно простонала:
- Я сейчас... я сейчас закончу... ахх, Коннор!!!!... - она запрокинула голову, разевая рот в беззвучном полустоне-полукрике, ее лоно сжалось еще сильнее, слегка запульсировав, а пальцы, безуспешно пытавшие добраться до кожи мужчины, скрючились, бессильно царапая спальные мешки... Да, пожалуй, если бы она обнимала его за плечи, на них бы остались глубокие царапины. Несколько секунд ее тело, выгнутое дугой так, что она опиралась лишь на руки, плечи и голову висело, содрогаясь от удовольствие, а потом обмякло... Девушка тяжело дышала, прикрыв глаза и, казалось, лишилась сил.