— Да не ври, — негромко сказала Вера, наклоняясь над мешком, — Я знаю, что ты там.
Если бы он мог просто уйти, то не стал бы петлять по двору в потешном обличии. Может, это сбегает тот призрак, что говорил с ней голосом пациента? Почему-то ей казалось, что это именно дух, вселившийся во временную оболочку.
Наверное, духа стоило опасаться. Может, даже бояться. Те, что живут по ту сторону грёзы, бывают очень коварны. Наверное, духам невдомёк, что именно люди считают комичными, и им всё равно, бродить в образе закутанного в саван бычьего скелета — или в виде мусорного бака с нарисованной малышами рожицей. Однако воспринимать всерьёз этот перебирающий уголками мешок, будто сбежавший из детского кукольного театра, Вера не могла при всём желании.
Она присела рядом, не глядя пошарила рукой в траве, небрежно нащупывая один из выпавших фантиков. Не сводя взгляда с загадочной сущности.
Если бы дух мог бродить без телесной оболочки, ему эта оболочка была бы не нужна, так? Или нет? Может, дух хочет не выйти отсюда сам, а вынести что-то в этом мешке? Может, он притаился сейчас где-то невдалеке, настороженно принюхивается и ждёт, когда сможет вернуться за добычей.
Вера быстро огляделась — даже глянула в небо, туда, куда смотрел одинокий глаз этой нелепой игрушки — и слегка, на пробу, ткнула пальцем прямо в прореху в мешковине.