¤ Тэкеши на корабле спокойно сидел у самого борта в укромном месте, и с умиротворенным видом созерцал раскинувшийся перед ним отсюда вид на лазурную гладь где мелкие волны сверкая плясали под лучами солнца. Конечно же море можно созерцать со множества мест. Но созерцание моря с прибрежных скал или на борту рыбацкой лодки и созерцание раскинувшейся перед ним буйной стихии водного элемента которая гармонировала с кораблем созданным повелевать морями, на котором он находился, приносили совершенно разные ощущения. К некоторому сожалению Тэкеши не думал что ему вновь удастся повторить именно это чувство, так что в отсутствие срочных дел старался запечатлеть этот прекрасный момент в своей памяти.
Конечно же ученик Сун Тао совсем не разбирался в морском деле или особенностях морских сражений. И по большей части вовсе не собирался посвящать свою жизнь войне среди самого сердца непостоянного водного элемента, что был подобен закрытому бутону цветка и столь завораживал некоторых его собратьев по отокодате. Но даже он мог увидеть в этом корабле для чего он был создан. Он был создан чтобы повелевать морями, опытные мастера создававшие его выразили подобное намерение в каждой детали судна. Уловив гордый боевой дух их творения, ронину вовсе необязательно было разбираться в корабельном деле и знать точные преимущества каждой детали вроде парусов с хищным скошенным обликом, чтобы дойти до сути. Поначалу он конечно же как истинный последователь принципов Сун Тао хотел воспользоваться возможностью и неторопливо изучить корабль, чтобы хоть немного просветиться и в искусстве войны на море. Но исходя из отношения к нему со стороны членов клана Богомола, Тэкеши быстро осознал что это будет неприемлемо в его нынешнем положении. Все же бросать даже небольшую тень на Чио-сама в её отношениях с экипажем было бы неразумно, так что усмирив свое любопытство юноша оказался там где он сидел теперь.
Свежий бриз слегка развевал волосы за его спиной, донося до него запах моря. Одновременно мелкие брызги от ласково накатывавших на борт корабля волн изредка орошали его лицо и шею, дополняя успокаивающее сердце ощущение. Рядом с расслабленно сидящим на скрещенных ногах самураев лежал широкий лист с разложенным на нем небольшим количеством сушеного риса и маринованной редькой, а в руке его покоилась нежно покачиваемая чаша с тихо плещущимся на самом дне небольшим количеством чистого как слеза сакэ. На самом деле любой кто вдруг имел бы желание наблюдать за ронином мог бы легко понять что на деле отпивал он от неё мелкими глоточками крайне редко, скорей ему было приятно держать её в руке и наблюдать за волнением приятной огненной жидкости вслед за покачивающимися бортами Лукошка.
Время от времени он отрывался от своего приятного времяпровождения чтобы спокойно окинуть взглядом полуприкрытых глаз обширную палубу с находившейся на ней Чио-сама, чтобы убедиться что ей никто не доставляет неудобств, и невольно задерживаясь взглядом на других находившихся здесь. На самом деле оживленность на корабле ему сейчас не очень нравилась, Тэкеши бы не отказался оказаться посреди этого прекрасного моря лишь с кораблем и Чио-сама, чтобы ничто не мешало его спокойному проникновению в открывшуюся перед ним картину. Об управлении кораблем и особенностях нахождения на судне посреди разбушевавшегося открытого моря Тэкеши имел слишком смутное понятие. Поэтому подобные детали не очень затмевали ему представление, какая чудесная вышла бы картина гармонии с морем в таком случае. При появлении орочи внимание ронина невольно привлек самурай с моном клана Краба. Его реакция была быстрой, прямой и острой. Впридачу волевые черты его лица и статная фирура также сразу вызвали симпатию у достаточно уважающего крабов Тэкеши. Невольно он задумался глядя на прорезающего волны змея, что если им пришлось бы иметь с ним дело. Лоснящееся влажное тело с могучими габаритами прямо перед глазами было отличной ступенькой для того чтобы уйти в размышления о тактике, что Тэкеши и сделал подлив в свою чашу еще немного сакэ. Первые выводы были неутешительны, так что это следовало хорошо обдумать.
Спускаясь наконец на сушу, Тэкеши с интересом всматриваясь в новый город философски отметил про себя что ощущения от морского путешествия на таком корабле несомненно весьма освежают и дают новую пищу для размышлений, но посвящать этому занятию долгое время конечно же было бы плохой идеей. На спине ронина находилась большая корзина в которой он привычно нес все свои вещи включая отцовские доспехи и аккуратно упакованный поверх багаж Чио-сама. Вид пагод и башен нефритового цвета возвышающихся к небесам радовал глаз, так что пока что оживленный город юноше вполне нравился с виду. Ненадолго в его взгляде промелькнула легкая печаль, когда он вспомнил что из-за своей работы не сможет посетить особые местные гостевые дома по старому обычаю. Но хоть навестить местные храмы еще должна была представиться возможность, так что ронин не позволил мимолетной грусти пустить корни в своем сердце. Вернув улыбку на свое лицо Тэкеши с вежливым поклоном поздравил Чио-сама в ответ и направился за ней следом, не забывая с интересом оглядываться по сторонам. Хотя ронину было привычней брать на себя труд выспрашивать у несамурайских сословий все что интересовало его нанимателей, Чио-сама явно отличалась от них и без особого труда предпочитала сама выспрашивать все что её интересовало. Сам Тэкеши считал что она делает это чтобы постоянно поддерживать свои острый ум и способность управлять разговором в должном состоянии, подобно тому как буси всегда следит за состоянием своего меча. Поэтому он конечно же не пытался вмешиваться или мешать ей, покуда её собеседники хорошо понимали свое место и соблюдали должное приличие.