Липкие тенеты страха облепили его, но Александр, подчиняясь юань-ти замер на одном месте. Пальцы не двигались, колени не дрожали, даже воздух он вдыхал и выдыхал по чуть-чуть, чтобы живот не поднимался. Открытые не моргающие сухие глаза смотрели на происходящее. Лишь сердце переходило порой на неистовый бег, когда волшебник ударялся в панику перед неизбежным, а тело его под лохмотьями покрывалось испариной.
Не за тем он сюда пришёл, не для того, чтобы умереть. И вот он попал в клетку мысленного рабства к этим тварям после всех тягот путешествия к Колодцу. Александр хорошо знал механизм работы заклинания, которое наложили на него. Но воля его оказалась слишком слаба, чтобы, будучи избитым, противостоять магическому влиянию.
Это было весьма странным ощущением: понимать, что околдован, при этом в соответствии с заклинанием считать, что стоять, замерев на одном месте, — это именно то, что правильно, хочется делать. Наверное, лишь страх грядущей смерти позволял Александру догадываться, что это неправильно, что на самом деле должно быть по-другому, но при том он ничего не мог сделать, не мог сломать те узы, которые на него наложили и кажутся единственным верным курсом действия.
Представьте ситуацию: на вас несётся какой-то монстр или просто медведь, вам необходимо бежать, залезть на дерево или сделать что-либо другое для спасения, но ваши ноги не двигаются и вы стоите на месте. Примерно всё так и было сейчас, только в гипотетической ситуации хотелось сбежать, а не стоять, а здесь хочется замереть на месте, а не сбежать куда-либо.
Страданий добавляло ещё и то, что Александр был неединственным пленником юань-ти. От кого-то из двух других воняло говном, и из-за этого волшебника тошнило.