- Очень приятно, - Джон протянул руку, он почти позволил выскочить изо рта фразе "премного о вас наслышан", но в последнюю секунду удержался. И хорошо. Вне зависимости от контекста, это было бы откровенным оскорблением. - Моя фамилия Сноу. Доктор Сноу, впрочем, я здесь частным образом и совершенно вне всякой связи с моей профессиональной карьерой.
Джон улыбнулся. Это была искренняя улыбка. Других, как мы знаем раньше, он не держал в арсенале. Не умел. Или, возможно, разучился. В какой-то момент он понял, что правильно улыбаться - это искусство. А фальшивые улыбки люди различают за секунды. И платят тем же. А тут и без того предстояла схватка не на жизнь, а на смерть. Но это была не улыбка дружелюбного гостя. Улыбка хищника. Смотри, детка. Это мои клыки.
Он посмотрел прямо в глаза королеве луизианских болот. И в этом взгляде тоже не было ничего фальшивого. Там был парень из предместий Чикаго, мастер уличных драк без правил, без оглядки, с кастетом в руке и страхом в дальнем кармане, американский морпех, смотревший смерти в глаза через прорезь прицела, и доктор, хирург, представитель высшей касты медиков, самый страшный из монстров операционных джунглей, тот, перед которым шваль вроде больничных администраторов опускает глаза и уступает дорогу. И, хотя он и был здесь чужаком, это была больница, а, значит, и его охотничьи угодья.