Ночь была именно такой - липкой, мутной. Джессика устала настолько, что не могла уснуть - напряжение не отпускало. Проваливалась в темный душный мешок. Задыхалась. Снилось что-то непотребное, такое, что вскакивала с криком, будила сестру и наверное, Джона. Под утро не заметила как уснула. - как будто выключили. Проснулась... голова тяжелая, тело ватное. В душе смутное сожаление, что эта ночь - как знать, а вдруг последняя в жизни! - прошла так нелепо и бездарно. И большая человеческая радость, что проснулись они трое в номере мотеля, а не, скажем, не в подвале, прикрученные к стенке цепью и с кляпами во ртах... и вообще проснулись. Слава Господу нашему за новый день.
- Доброго всем утра, - сказала она вслух, откинула одеяло ( она спала не раздеваясь, с перцовым баллоничиком рядом с подушкой) и поплелась умываться, захватив баллончик с собой... Теперь она его будет таскать с собой даже в туалет.