Анна внимательно выслушала сестру, Джона, и без вопросов согласилась с предложением ночевать втроем. Фрэнк отправился с Эдди в один номер. Джиллиан решила остаться одиночестве, говорила, что ей нужно побыть одной, так сказать побыть сама с собой. На том и решили.
Ночь выдалась... тяжелой. Дежурство давало о себе знать: повезло тому, кто дежурил в первую смену, но вот самая тяжелая "вахта" выдалась под утро, спать хотелось очень. За день нервы источили всю силу, так что все спали как убитые.
Сон обволакивал своими липкими кошмарными щупальцами, иногда настолько сильно, что реальности путались. Это был сон, очень похожий на правду.
В тот самый момент, когда Джон завел двигатель своей машины, у дома Мэев, Джастин повернул голову к матери и раздельно сказал фразу, от которой по спине медленно задвигались мурашки.
– Они рано или поздно узнают, верно? - криво улыбаясь, он ждал ответа.
– Да, сынок. - мать устало кивнула, встала и отправилась на кухню.
Соседка непонимающе закрутила головой. Знаете, так бывает, когда один из компании не в курсе какого-то секрета и растерянно пытается понять о чем все вокруг говорят и что имеют ввиду.
– Что узнают, Джастин? - подруга матери обратилась к парню, но тот не обратил никакого внимания на вопрос.
– Позаботься о ней, - вместо ответа он обратился к матери, которая возвращалась из кухни. Мать понимающе кивнула, - А я поеду за ними и позабочусь о них.
– Постойте... Что? То есть, в каком смысле... - но окончить фразу у неё не получилось. Широкое лезвие кухонного ножа легко разрубило гортань и трахею. Удар был настолько сильным, что сталь скрежетнула о позвоночник. Голова запрокинулась назад и кровь брызгая во все стороны закапала на пол. Джастин тем временем задумчиво вышел на улицу, притворив за собой дверь.
Всего лишь сон. Просто глупый сон.