Наконец день закончился и закончился он весьма успешно. Все сыты и согреты, не говоря уже о найденной воде. Благодаря огненной магии можно было не заморачиваться на разведение костра из маленьких веточек и коры, а сразу приступить к чахлым стволикам. Правда потом пришлось несколько унять буйную стихию, иначе топливо бы быстро прогорело.
Пайрос был необычайно молчалив, сидя у костра чистил свой меч. В процессе жарки кроликов ему удалось вытопить совсем немного жира, который он после трапезы использовал для чистки меча. После того, как кроличий жир был распределён почти по всему клинку (на дольшее не хватало жира и терпения), пиромант краем рубахи насухо протёр оружие. И пусть после этого вышеупомянутый край рубахи был грязноват, оставалось надеятся, что процедура пошла на пользу оружию. Не так важно, что рубаха грязна, как то, что меч не заржавеет.
После чистки оставалось только гладеть на звёзды и незнакомые созвездия. Пайрос осознал, что до сих пор не видел здешнего неба. Оно отличалось от земного, ковш Большой Медведицы так и не нашёлся, а остальных созвездий Боб и не знал. Похоже, сегодня был первый день, когда он был по-настоящему счастлив оказаться в этом мире. Раньше радость была неестественная, только от того, что ему удалось выжить ещё один раз, пройти там, где остальные не смогли. Но сейчас, он сидел у костра с тремя друзьями (по крайней мере так ему хотелось думать), живот приятно набит жареным мясом, добытым собственноручно во время охоты. А ещё он самый настоящий маг, да ещё и свободный! Какой подросток о таком не мечтал, хоть раз? Ради того, чтобы сидеть на месте с таким потрясающим видом, смотреть на звёзды и не видеть ни огонька вокруг, земляне лезут высоко в горы или едут в старны третьего мира. А стать волшебником вообще невозможно. Тут же всё стало реальностью, прямо как в детских мечтах. Конечно, за мечту пришлось заплатить долгими месяцами плена, но Боб был уверен, что без такой мотивации от Вардора, он бы не сумел приобщиться к магическому искусству даже на таком уровне. А сегодня он понял, что его магия может не только убивать, но и, например, согреть друзей.
Вот такие мысли посещали Пайроса, пока он смотрел то на звёзды, то в огонь костра. Постепенно он начал клевать носом. Огонь через огненное око выглядел совершенно по-другому, не так как видят другие. На грани дрёмы магу показалось, что огонь в костре зовёт его и хочет что-то показать. Здесь был не только огонь их костра, но и огонь очага, готовящего пищу голодным людям, и марево пожара. Если первое было ласковым, то второе злым, всепожирающим. Где-то невыразимо далеко, возможно даже не в этом мире, из пепла переродился феникс. Внезапно Пайрос ухватил отзвуки куда большего зла, чем всё виденное им до этого момента. Боевая магия пожирала целые замки, испепеляла целые города вместе со всеми жителями. Бобу стало невыразимо страшно, он хотел вернуться домой. И ему показалось, что он попал в своё родное измерение. Но краткосрочная радость сменилась испугом. Огонь и здесь служил разрушением. Люди, обречённые на смерть, заживо горели в костре Инквизиции. Боб решил, что он попал не в то время и попытался ещё больше приблизиться к своему дому. Пламя менялось внешне, но его суть осталась прежней. Огнемёты выжигали бункеры, напалм жёг джунгли со всеми обитателями. Перед Пайросом предстал гигантский огненный шторм, он пытался сожрать всё вокруг. Человек почуствовал себя совершенно беспомощным перед неистовством стихии, она бушевала не только вокруг него, но и в его венах, выжигала мозг изнутри. Парень резко дёрнулся и пришёл в себя.