"Пссст. Бони, хей!" - пока протерианцы молчат в тряпочку, шевеля своими усиками и обдумывая произошедшее, Уилсон тихонько на руках подползает к Булочке и, позвав её шёпотом, протягивает носовые платки, - "Бони, на, возьми. Вы с Заратустрой Ионычем тоже этих чудищ видели? Это они их сюда приволокли..."
Договорить он не успевает, потому что в этот момент начинают говорить Тойн с командиром, и программист ловит каждое их слово, чтобы попытаться понять, что же, всё-таки, произошло. Страха Гейтс не испытывает: он отступил вместе с тьмой. Но тот факт, что они не стали свидетелями чудесного спасения погибших членов команды людьми из будущего, заставляет парня приумерить свою прыть и стать немного посговорчивее по отношению к негодяям. "В конце концов, на месте несчастных мог бы быть и я сам..." - проносится в голове у человека. Он рефлекторно сглатывает слюну. "Если великан - Заратустра, то кто кинул камень, и что это была за саранча?" - резонный вопрос возникает в сознании, но пока остаётся без ответа.
Про ифритов ситуация проясняется сама собой: командир пришельцев называет их чудовищами. Тойн же говорит, что на самом деле это дело "рук" экипажа Чертополоха. "Значит, бывают и просто чудовища?" - сам собой напрашивается вывод, но осмыслить остальное Уилсон не успевает: налетевшие протерианцы собираются казнить землян, почему-то вдруг пришедших в негодность, и учёный зажмуривается, параллельно пытаясь закрыться руками, словно бы это может предотвратить скорую гибель. Но ничего не происходит. Кажется, оружие пришельцев отключилось так же, как и земное. Надо же...
Гейтс теряет равновесие и заваливается с локтя, которым он подпирал себя, слушая пришельцев, на спину. "В расход! В расход! В расход!" - пульсирует в мозгу, - "Почему в расход то? Что, земляне потеряли гиперпространственную девственность? Ифриты одноразовые были? Почему через три дня? Почему твой, Тойн, командир такой дебил, в конце концов?!" Последняя мысль злит исследователя. Достало! Надо взять себя в руки! Что ты как тряпка?! Сколько раз помереть мог за последний час? Два? Три?
Собравшись с силами, мужчина вновь приподнимается, чтобы иметь обзор получше, и озирается, чтобы понять: не получится ли спереть что-то из обмундирования поверженных жуков.