Выбор без выбора. Записка , которую заставили написать протореанцы, и которую нужно было сейчас подписать экипажу, можно было трактовать как «Прощайте люди. Не поминайте лихом!»
Первым был прагматичный астрофизик Борис Титов. В отличии от Мортиса, ученый не поддался упадническим настроениям, и что то там даже пару раз накорябал, на этом трижды проклятом листе бумаги. Затем был док. Про Сореля и говорить даже не приходилось. От слов паладина весь этот инопланетный муравейник загудел подобно гнезду ос после удара по нему палкой. Что говорить - в скафандре у этого человека лежали шары сделанные из того же материала, что и бывалый доспех борца за Святую землю. Одним словом отрывай ,если сможешь, и куй из них новый меч. О своих причиндалах Мортис такого сказать не мог. Какой к черту меч – тут мыло не дай бог перепутаешь, и всё в ту же секунду покроется пунцовым румянцем аллергии.
Неожиданно Скальери стало мерзко . Неужели он такой слизняк, что способен спасовать при первых же признаках опасности. А Как же жизнь до этого со всеми ее заебами и трэшем? Мортис невольно потрогал свой ужасный шрам на лице. «Наверное все дело во всеобщей безопасности усвоенной тобой еще с молоком матери. Мир людей был подобен инкубатору. Ты рождался, жил и умирал строго по его расписанию.»
- Мы желтые цыплята, живущие под теплом и заботой мамы клуши.
Произнеся это, Мортис в туже секунду вскочил со своего стула и решительно направился к листку бумаги. Мельком глянув написано, не особо вдаваясь в подробности, ученый увидел свою фамилию, после чего тут же расписался на против, и бравадно швырнул бумагу обратно на стол.
-Да подавитесь .