Они всё ещё писали статьи и произносили речи, а мы уже видели лазареты и умирающих; они всё ещё твердили, что нет ничего выше, чем служение государству, а мы уже знали, что страх смерти сильнее. От этого никто из нас не стал ни бунтовщиком, ни дезертиром, ни трусом (они ведь так легко бросались этими словами): мы любили родину не меньше, чем они, и ни разу не дрогнули, идя в атаку; но теперь мы кое-что поняли, мы словно вдруг прозрели. И мы увидели, что от их мира ничего не осталось.
Эриха Марии Ремарка «На Западном фронте без перемен»
***
Спасение было таким же внезапным, как и недавний нырок в преисподнюю. Хотя было ли спасение – «СПАСЕНИЕМ»? Мортиса словно силой вырвали из кошмара гиперра, что бы с размаху швырнуть в кошмар настоящего. Наполненный страхом мозг отказывался воспринимать картинку, во всем виделся какой то «сюр» .Наверное так же начинается дебют в шизофрении. Такого не бывает! А может, бывает? И ты вправду просто сошел с ума, и все это просто плод твоей больной фантазии. Или нет?! Еще мгновение назад мир был наполнен гармонией и был приторно прекрасен, и вот хлопок ,после чего вокруг Ад. И казалось не было кайфового существования с его бархатной туалетной бумагой , учтивой техникой и почти вечной жизнью. Вместо этого жизнь заменила смерть. Даже будучи врачом, и побывав не на одной катастрофе, Скальери ни когда не видел столько трупов и столько крови в одном месте. Скальери вообще не видел, что бы смерть приходила в таком извращенном обличии, как она была представлена в анабиозном отсеке. Это не было местом убийства , несчастного случая или охоты. Отсек представлял собой место бойни, или некой арены для игры неуравновешенного психопата. Зрелище было ужасным и молодого ученого в ту же секунду стало плохо. Хотелось заорать так же как и Лиза Стоун. Хотя блядь нет – хотелось ударить ее , что бы эта дура заткнулась и дала сосредоточится на происходящем. «Да заткнись же ты уже тварь!!!» Мысли бегали и не хотели укладываться в стройную цепочку логики. Сердце билось в бешеном ритме и Мортис чувствовало , как оно сейчас вырвется из груди. Стало очень жарко, пот покрыл лицо и все тело, промочив ученого казалось до самого исподнего. Жар прильнул к шее , после чего обволок область затылка. Астробиолог понимал, что его накрывала паническая атака, но ничего с собой поделать уже не мог – это было сильнее его.
Адреналин зашкаливал и требовал выхода. Из-за жуткого спазма ноги ученого подкосились ,и он непроизвольно упал на колени, попутно лакируя пол под собой остатками недавно съеденного синтетического пюре. В нос ударил кислый запах желчи, но в то же время внутри стало как то пусто и чисто. Мортис ощущал , что страх потихоньку уходит из его души, освобождая место трезвому расчету и спасительной логике. Начало приходить понимание случившемуся, а вместе с ним в мозгу заскрипели шарики и шестеренки, ища в закоулках подсознания пути решения проблемы и выстраивать дальнейшей алгоритм действия. «Черт Мортис, ты же врач, ты должен что то начать делать. Тебя учили этому. Ты блядь уже спасал людей. Давай подними свою задницу и начинай!» Спасением оказался волевой приказ Незнаменского, заставившего Скальери в туже секунду собраться . Заратустра взял бразды правления в свои руки , избавив тем самым Мортиса от принятия сложных на то время для него решений.
Тяжело поднявшись из лужи из остатков своего недавнего перекуса, Мортис на мгновение замешкался. Мир изменился! Ученый отчетливо это понимал, только не мог объяснить, так новы были эти ощущения, что для них еще не придумались слова. . Мортис неожиданно осознал, что чувствует корабль, понимает куда он должен лететь, но что означает это «куда» для него было еще не совсем понятно. Одно было ясно однозначно – эксперимент начался, и теперь нужно было идти дальше , скорее всего к новым знаниям, ну или по крайней мере к это верещащей дуре по имени Лиза Стоун, которую и вправду следовало заткнуть пока ее кто -нибудь с горяча не прибил.
Подойдя к ноущей девушке Мортис хотел было сунуть той кляп в рот, после чего начать оказывать хоть какую-нибудь подходящую медицинскую помощь. Но ,видя всю не перспективность своих предстоящих намерений , решил действовать радикально. У химички были явные признаки как минимум психологического шока, как максимум поплыли мозги от гиппера. Успокоительных не было, да и помочь они скорее всего уже не могли. Поэтому достав свой табельный излучатель, Мортис вывел на нем практически минимальную мощность, соразмерную с мощностью обычного полицейского шокера, после чего шлепнул девушку волной парализующего заряда, в надежде, что у той вырубиться сознание хотя бы на несколько минут, ну или она по крайней мере не сможет какое то время орать.