Анабиозный отсек.
- Батюшки мои – неизвестно откуда взялись эти архаичные слова у Заратустры Ионовича. Столько крови и смерти в одном месте он не видел даже в самых трешовых голофильмах ужасов. А уж этого добра он в своё время пересмотрел достаточно. И потом, одно дело это голофильм, пусть и с полным ощущением присутствия, а другое дело реальная жизнь. Или не реальная? С гипером никогда нельзя быть уверенным. Хотя ...
Кровь, тела, нечеловеческий вой сидящей на полу Лизы и ...запах. Заратустра никак не мог себе представить что смерть может так жутко вонять. Застывающей кровью и внутренностями и ещё чем-то, о чем и думать не хотелось.
Заратустра огляделся вокруг подмечая кто жив, кто – очень хотелось сказать «ушёл» - ведь он знал всех этих людей, делил с ними одну страсть к науке и познанию, был объединён с ними общей целью. Но не мог. «Ушёл» говорят о любимом человеке тихо скончавшемся в своей постели. Или на худой конец в больнице. Но сейчас в анабиозном отсеке лежали жертвы жуткого убийства. Бойни. Эти люди не «ушли». Их зверски убили.
Взгляд Заратустры с деловитой сосредоточенностью пробежался по трупам. Расколотый череп и выплеснувшиеся мозги, обглоданное лицо – интересно можно ли будет восстановить по характеру ран вид оружия (возможно клыки?), торчащая из живота трость ( а наконечник был заточен или её обломали перед тем как воткну... – Заратустра себя.
- Такс – пробормотал он пытаясь вздохнуть поглубже – Это шок.
Последствия шока. Надо будет обязательно принять успокоительное или по крайней мере выговориться. Иначе может припечатать сильнее. Но это позже. Потом... Бл.. – редко когда ругавшийся даже в мыслях Заратустра поперхнулся матерным словом. Попытки дышать глубже ещё явственнее ударили его обоняние металлическим запахом крови.
- Надо помочь тем кому наша помощь ещё нужна, тела ... погибших не трогаем, возможно их расположение или ещё какие-то детали могут пригодиться позже. – Заратустра произнёс это громко, чуть громче чем необходимо, обращаясь к окружающим – а потом отправимся в рубку. Это явное ЧП и действовать надо по протоколу. Чрезвычайный комитет, определение причин и так далее.
Заратустра понятия не имел есть ли какой-либо протокол на случай таких ситуаций, но готов был выдумать хоть новый Катехезис, если это даст людям что-то на что можно опереться в такой ситуации и позволить действовать. Что угодно, чтобы заслонить от разума кошмар произошедшего.
Видя что Сойер уже деловито помогает Борису Степновичу, Заратустра кивнул ему – Спасибо доктор! - затем повернулся к остальным:
- Мортис – Заратустра посмотрел на воющую Лизу решаясь – заткните ей рот. Помочь мы сейчас ей не сможем, а нервы она вытянет всем. – и он посмотрел прямо в глаза молодому человеку – ей это уже не повредит. Джеймс на вас Максим. Судя по всему с ним надо просто поговорить. А я посмотрю что там с Уилсоном. – и громко и решительно (если бы он ещё и внутри чувствовал такую же решительность) – Ну за дело!!!
Стараясь не попадать в лужи крови Заратустра подошёл к шкафу в котором сидел вцепившийся в платье Уилсон.
На пол пути Заратустра осознал что всё ещё сжимает в руке словно дикарь дубину, оторванный манипулятор мед дроида. Усилием воли заставил пальцы разжаться. Железяка с грохотом упала на пол.
- Уилсон – присев на корточки перед учёным спокойно заговорил Заратустра Ионович - Когда человек от ужаса впадает в оцепенение, он жаждет, чтобы все как можно быстрее кончилось – любым путем, даже ценой собственной смерти. – психолог говорил спокойно и доброжелательно, так словно и не было вокруг окровавленных трупов, воющей Лизы и жуткого разгрома - Психика полностью парализует волю. В такие моменты нужно как бы отгородиться от происходящего, представив себя в подводной лодке, плывущей по этому хаосу. Мы ведь вроде как на подводной лодке. Ты знаешь такие лодки? Знаешь Уилсон я тебе сейчас посоветую кое что что может показаться странным. Но ты всё же попробуй – прокуси себе губу и посмотри на ту капельку крови что выступит из неё. Для этого тебе понадобится усилие. Усилие воли. А это как раз то что сейчас тебе нужно.