Прервав разговор, спутники уставились в открытую дверь, напротив которой разгорелся спор. Молодой мужчина средних лет, одетый более чем прилично для этого района пытался обойти второго, по виду бывалого солдата или же профессионального попрошайку.
- Это же виконт! - выглянув в маленькое окошко, ведущее с кухни в зал, на всю таверну удивился повар, - Я своего отправлял в школу к ихней жене, прими душу ее Зигмар. Хорошая баба была, жаль... Так, а это... Кристина! Иди сюда! Смотри на того жулика: это он ушел не заплатив?!
Молодая деваха, с пристойным вырезом на юбке и груди, отстранилась от дверного косяка, перестав пялиться на гладко выбритое лицо юного рыцаря, выпорхнула из зала.
Тем временем сцена на улице продолжилась. Виконт жестом руки остановив свиту, молча слушал подошедшего к нему бродягу. Наконец не выдержав, Браузе оттолкнул в сторону оппонента и пошел вперед, повышая голос с каждым словом, - Никакие бумаги не заменят мою жену! Твое желание получить деньги просто так... Но неизвестный сделав пару шагов, вновь остановился перед виконтом, тыча чем-то зеленым ему в лицо.
- Чем больше времени я стану тратить на выяснение деталей с разными наемниками, не факт, что имеющими определенную квалификацию в вопросах спасения кого-либо еще, кроме себя на дне бутылки, - виконт наконец остановился, удостоив внимания очередного "спасителя", и казалось, был готов его ударить, но оглядевшись вокруг, передумал, - Тем меньше времени я уделяю поискам жены! Как бы ты ни старался, я тебе не поверю, пока не увижу свою жену. Я уверен, что она жива лишь из-за моего состояния! Мои деньги должны стать гарантом ее жизни, так? Да убери ты эти тряпки! Она бы никогда не одела ничего подобное! - выбив из протянутой руки кусок ткани, Браузе отодвинул мужика в сторону и пошел дальше по дороге. Следующие за ним полтора десятка латников и с десяток арбалетчиков лишь хмуро проводили взглядом мужчину, дружно топач за дворянином.
Улица, до того замершая, оттаяла и начала дышать вновь: не каждый день такие аристократы ходят по Помидорной колее пешком да еще в открытую. Но, видать, виконту терять было нечего.
В конце Помидорной обосновался Кривоглаз. Его историю знал каждый, кто когда-либо слышал о преступнике.
Простой торговец мясом Джок Холодец, прозванный так за создание нового блюда очень быстро обогатился. Купил пару лавок и начал отходить от дел, передав управление своим сыновьям. Но наступила Мертвая Зима. Королева Порчи и прочие твари вылезли из нор, чтобы навредить верным слугам Зигмара. Сначала в сады Морра ушла жена, потом сыновья и наконец близкие друзья. Уйдя в безумие, если не сказать больше, Джон призвал дух Зигмара в свое мясо и его колбаса стала целительной! Больные чудом исцелялись, выкарабкиваясь прямо с того света.
Заработав из говна состояние, Джон ушел в тень, нанимая то тут, то там крепких парней к себе в лавки. Поначалу они держались особняком, не шибко дружелюбно общаясь с местными, но из-за статуса "героя" Джона, их не трогали местные стражи. Тут-то и был просчет местного мэра, назначенного после бесславной гибели предыдущего.
Джон за одну неделю подмял под себя город. Стражи, особенно ревностно выполняющие свой долг - убиты, заезжие наемники, с гипертрофированным чувством справедливости - убиты, налоговой сборщик и его маленькая банда охранников - потерялись в канализации, боевой маг школы огня - лишился глаза и позорно сбежал. Город просто открыл рот и наблюдал одну бойню за другой: опытные и сильные бойцы гибли с обеих сторон, но если у одних целью было восстановление справедливости, то у других был мотив посерьезнее - золото. Мейзен некоторые называют "Болотом человеческой души", другие же зовут "Портом смерти". Один лишь Мариенбург превышает его по количеству "несчастных случаев": должники здесь долго не живут, создавая прекрасный фон для возврата долгов.
Вскоре виконт скрылся в Пустом доме и зеваки перестав пялиться, занялись своими делами.
По улице загрохотал патруль закованных в броню гномов, ведущий связанных по рукам пленников. Явно фальшивомонетчиков - их лбы украшали выжженные символы "Преступник" на Казалиде. На рудники их, не иначе. И не смотря на все отмытые деньги, их судьба будет далеко незавидной: повезет, отрубят только руки, нет - лишатся головы на Монетной площади или еще хуже, будут отправлены на рудники к гномам, откуда, по слухам, не было еще ни одного побега, кроме как на тот свет.
Вот прошла пятерка крепких парней. Суровый взгляд, шарящийся по каждому встречному; плотно сжатые челюсти - помогает при неожиданном ударе; красные полоски ткани на предплечье - знак Кривоглаза, запрещающий страже цепляться к парням. Наверняка идут выбивать долг у очередного банкрота. Зигмар им в дыхло.
На улице начал раздаваться приближающийся звук колокольчика, красочно сопровождающий молодой голос вестового, -Жители свободного города Мейзена! Сегодня на Монетной площади будет вершиться суд! Самый справедливый суд в мире! Контрабандисты, именуемые себя "Открытая рука" попались на горячем! Десять ублюдков отправиться в царство Морра за свои грехи! Жители свободного города Мейзен...
За соседним столиком сидело несколько доходяг, каждые две минуты отчаянно кидающие стаканчик с костями и то радостно, то с горечью хихикая.
- Эй ты, - голос с порога привлек внимание к себе, - Я тебя узнал, Альберт Менге! Провинция Аверланд, год назад ты и твои дружки сожгли семью Феррелов в церкви! - о косяк двери облокотился крупный мужчина в черном плаще до пят. Широкополая шляпа, так любимая охотниками за головами просто кричала о принадлежности ее владельца в этой профессии, - Я пришел за твоей...
Один из игроков испуганно дернулся к выходу, но замер, увидав короткий арбалет в руках законника.
- Заткнись и выиметайся! - голос тавернщика, уже знакомый до боли за все это время прервал полную яда речь ловчего, - Ты первый день в Мейзене, раз решил проявить себя? Зайди сначала в Пустой дом, а потом уже решай свои вопросы.
- Ты не понимае... - сплюнув на пол, крепыш внезапно приподнялся на пятках, испуганно вытаращив глаза, - Сука, отпусти!
Из-за его спины показалась хмурая физиономия человека, не привыкшего не то что повторять, а даже намекать о своих требованиях. Бросив арбалет тавернщику, громила заломал руку стрелка и глазами указал Альберту на выход. Вскоре троица и примкнувшие к ним "работяги", ведущие бродягу пристававшего к виконту, двинулись в сторону Пустого дома.
Кристина, ушедшая за людьми Кривоглаза, привела смотрящих и поэтому с чистой совестью продолжила пялиться на Вальдена, накручивая локон светлых волос на палец.
Положив арбалет за стойку, тавернщик опять подошел к вашему столу и положил на стол перед Линдарой сложенный пополам клочок бумажки.