За 73 года до Катастрофы.
Виссенланд, вольный город Мейссен.
Пушистые снежинки медленно опадали на замерзающую землю, укрывая мир огромным белым покрывалом. Безупречно мягким, но ужасно холодным. А он сидел в какой-то захудалой таверне, на название которой даже внимание не обратил, и смотрел в окно. На снег, на танец снежинок и бесконечное падение. В руках у него была кружка с горячим грогом, а на столе в деревянной тарелке, кажется было овощное рагу, которое он счел достаточно съедобным.
Мужчина тихо вздохнул и отвернулся, переводя взгляд на зал и вместе с тем начиная забивать простую трубку, кою можно было увидеть в руках любого странника. Лицо его было затенено капюшоном, а торс полами плаща, но рядом стоял прислоненный к стулу топор на длинном топорище. Кажется, северяне называли его бродексом. А за стулом виднелся каплевидный щит, которые предпочитали стражи рубежей из Зюденланда.
Он неторопливо раскурил трубку и сделал громадный глоток грога, который начинал остывать, чтобы перебить вкус не самой приятной травы в этих местах. А потом снова уставился в зал немигающим взглядом серых глаз, столь ярко выделявшихся на мрачной, заросшей физиономии.
В такую погоду путники стремятся поближе к теплу, под крышу, и потому не было ничего удивительного в том, что вскоре в таверне появилась высокая фигура в драном плаще с топором у пояса и круглым щитом за спиной. Войдя в зал и осмотревшись, она решительно двинулась к стойке трактирщика, не утруждая себя излишними маневрами и сбрасывая на ходу капюшон, выпуская подстриженные золотисто-рыжеватые пряди.
Слегка охрипшим голосом девушка, как оказалось, потребовала выпивки, позвенев в кулаке монетками. Впрочем, блеска золота там не наблюдалось, а вот простенький с виду одноручный топор с замысловатым узором на рукояти выглядел достаточно острым, чтобы послужить солидным аргументом при любом возможном споре. Сграбастав полученную кружку, она огляделась и направилась к столику за которым уже сидел мужчина, набивавший свою трубку.
-Могу ли я здесь присесть? - проговорила рослая и крепкая на вид норскийка, уже опаская свой зад на свободное место и ставя кружку с каким-то убойным пойлом. У нее были удивительно яркие синие глаза и в целом внешность её можно было назвать миловидной, если только опустить черты, присущие её народу.
Взгляд мужчины прошелся по фигуре незнакомке, ненадолго задержался на груди, еще ненадолго на топоре, и остановился, наконец, на лице, после чего он выпустил в сторону женщины облачко дыма.
- Пууф. А вы, похоже, не из наших краев? Тем не менее, я вижу пару свободных столов, что привело северную красотку за мой?
Он ухмыльнулся, показывая ровный ряд белых зубов, что при его профессии можно было счесть за мастерство или удачливость. После этого воин вновь сделал глубокую затяжку и медленно выпустил дым, заставляя его стелиться по столу, обтекая пальцы.
Враждебности он не выказывал, но длинный топор в любом случае был в доступности от его руки и, судя по всему, метнуть ладонь к оружию и нанести единственный смертельный удар было бы для него практически одним слитным движением. За улыбкой скрывалась застарела боль и настороженность, делающие красивые и редкие глаза - холодными, словно лед. Этот человек многое повидал.
Фрида хмыкнула, осматриваясь в таверне с большим сомнением на лице. Ну она и сама приметила несколько свободных или условно-свободных столиков, сидящих за которыми она могла бы легко подвинуть в сторонку, будь у неё такое желание. Впрочем, девушка не собиралась этого делать, ибо на трезвую голову желание искать проблем как-то не слишком привлекало.
-Может потому, что вдвоем пить повеселее будет? - усмехнувшись вновь, она отхлебнула из кружки дешевого пойла, которое вполне могло бы свалить и тролля, - Тем более вряд ли кто по своей воле захочет сидеть рядом с наемником-северянином, кроме другого такого же странствующего воина... А горлодер здесь однако приличный.
Еще раз осмотрев мужчину, останавливаясь взглядом на мелких деталях, могущих заинтересовать разве что её одну, Фрида одобрительно покачала головой и пробормотала себе под нос нечто на норскийском наречии, которое вряд ли кто смог бы понять из присутствующих, а потом снова обратилась к собеседнику, доставая из своего холщового рюкзака, куски слегка зачерствевших лепешек и переламывая их пополам.
- Меня зовут Фрида... Красная, а ты кто будешь? - уже то, что северянка отказывалась называть род к которому принадлежит могло сказать о многом. Например о том, что собственные родичи скорее всего не желают более видеть девушку живой и изгнали невесть за какие проступки.
Он чуть улыбнулся и откинулся на спинку стула, убирая ладонь из прямой доступности топора, после чего задумчиво глотнул грога и поцокал языком, словно вспоминал что-то.
- Звать меня Габриэль из Солланда, я, значится, наемник, то есть искатель хорошего рубилова за деньги. Ну или спаситель от проблем. Человек я не слишком серьезный, всех друзей похоронил на границе, а из семьи у меня осталась только сестренка, но она колдунья, так что мы с ней не пересекаемся. Поэтому я сегодня здесь и сижу, вылавливаю возможных заказчиков.
Он снова улыбнулся и уселся чуть более вальяжно, положив скрещенные сапоги на соседний стул и, таким образом, оказавшись к девушке боком. Только сейчас она заметила, что помимо щита за спинкой висел так же заряженный арбалет, который он неторопливым движением погладил и посмотрел ей чуть через плечо, продолжая спокойно пыхать трубкой.
- А вот и деньги пожаловали, которые мы заработаем сегодня. Люди так обожают убиваться о неприятности, что право слово, я буду рад им в этом помочь. Кажется, они хотели бы познакомиться с твоей попкой поближе, но я, как зловещий рыцарь им того не позволю.
Он усмехнулся и подмигнул Фриде, что не оставило ни малейших сомнений по поводу того, что сам Габриэль делает это не иначе как для того, что бы самому познакомиться с её попкой. Однако факт был фактом. К ним со спины северянки приближалась троица гнусного вида ублюдков, которые явно вызывали у всех гостей чувство праведного отвращения.
Не то, чтобы подобное было для Фриды в новинку - она уже успела привыкнуть что в какой-нибудь очередной забегаловке нет-нет да и находились засранцы, путавшие её с уличными шлюхами, которым приходилось чистить кулаками физиономии. Частенько доходило и до драк с кинжалами, а то и с чем покрупней. И трупы после такого тоже оставались, заставляя осторожничать, дабы не попасть на виселицу после очередного такого дебоша. С некоторым сожалением поглядев в кружку на недопитое пойло, девушка резко развернулась и бросила на приближавшихся не самый дружелюбный взгляд.
- И чего вам здесь понадобилось? - сдерживая внутри себя тлеющие угли бешенства, готовые вспыхнуть пламенем боевого безумия, Фрида осторожно погладила свободной рукой рукоять своего топора, продолжая все также держать кружку. Не то, чтобы она так сильно надеялась на ответ, но надо было как-то обозначить свое нежелание устраивать драку на пустом месте. Хотя причины не слишком имеют значения, когда итог все равно один. Подметив, что шутки у Габриэля весьма и весьма своеобразные, она повернулась к нему помянутой частью тела, все еще испытывая некоторые смутные опасения.
Тот, что повыше гнусно ухмыльнулся и, зыркнув на товарищей, подошел к ней поближе, небрежно положив ладонь на рукоять длинного кинжала, которыми любили пользоваться наемные убийцы.
- Хей, цыпа, мы с парнями хотели бы познакомиться поближе. Слышал, северные девушки куда горячее наших. Ну а мы с парнями явно поинтереснее будем, чем этот бомж с рубежей.
Он уже поднимал левую руку вверх, чтобы уложить ладонь на округлую грудь Фриды, как вдруг её волосы взметнул поток холодного воздуха, а из глаза предводителя шайки вырос арбалетный болт. Габриэль не стал сносить оскорбления. Правда не совсем ясно было, беспокоился он за девушку, за то, что назвали его нищим или за оскорбление родины. Как бы то ни было, разряженный арбалет упал на стол в тот же момент, в который бродекс оказался в руках мужчины сделавшего первый шаг навстречу левому головорезу. С лицом обещавшим скорую смерть.
Тем временем, два кретина еще не успели понять что произошло, а тело их предводителя медленно завалилось назад, открывая для Фриды простор маневра.
Фрида также не стала размениваться для ответа, хотя возникшее желание узнать побольше о невольном союзнике болезненно кольнуло её собственное любопытство. Потому когда арбалетный болт так удачно отправил к демонам самого наглого, Фрида окатила двух оставшихся пойлом из кружки и швырнула деревянный сосуд в того, что был слева. Сама норскийка отступила вправо, практически отшвырнув от себя крепкий стул и хватаясь за собственный топор. Щит она перехватить не успевала, но вполне могла обойтись и без этого. Ярость она пока еще контролировала, но вполне могло оказаться что дело повернется совсем уж плохо и из этой дыры от зада придется прорываться с боем.
Кружка врезалась в торс левого головореза, отшвыривая его в ближайший стол, за котором уже поднялся шум и вопли. Но правый отличился достаточной самодисциплиной, поэтому стремительно кинулся на Фриду, намереваясь вонзить ей кинжал в бок. Но, несмотря на скорость реакции, горе-насильник попал не в изящно увернувшуюся девушку, а в столешницу, открываясь для удара.
Второй бандюга тоже умудрился соскочить со стола и молниеносным движением метнуть нож в Габриэля, который лизнул его за бок, распарывая одежду, и улетел дальше. Ответный взгляд мужчины не предвещал для противника ничего хорошего.
С диким ревом Фрида бросилась на того, что оказался прямо перед ней, метя ему освободившимся кулаком в живот, но мужик оказался ушлым и вовремя ушел из-под удара, чтобы немедленно получить по руке топором. Пусть этот удар оказался не слишком удачным, но того, как мужик взвыл и отшатнулся северянке хватило, чтобы всадить ему в голову топор, раскроив череп и забрызгав кровь лицо и свою кожанку. С диким рычанием она оттолкнула от себя труп и бросилась на следующего, выдернув со смачным чавком оружие из чужого черепа, поглощенная желанием убивать. Пожалуй именно в этот момент девушка оправдывала свое прозвище, напоминая больше воплощение Валькии, кровавой царицы битвы, чем себя обычную. Со зверским оскалом Фрида атаковала третьего топором и попыталась ухватить его свободной рукой и подтащить к себе поближе под удар. Вряд ли сейчас она бы остановилась, даже если противник вдруг куда-то исчез и убивать стало бы некого.
Топор свистнул в том месте, где только что находился противник, пройдя мимо из-за девушки, дернувшей его на себя, но уже следующим возвратным движением Габриэль вонзил его в спину последнего негодяя, прерывая жалкую жизнь. Одного взгляда на вошедшую в боевое безумие северянку оказалось достаточно, чтобы понять, что если не остановить её, прольется лишняя кровь.
Он быстро шагнул к ней, оставив топор в спине противника и перехватил её рукой под горло, а второй рукой зафиксировал запястье с оружием, тихо шепча на ухо:
- Хватит, валькирия, мы победили врагов, остальные нам ни к чему. Ты пролила достаточно крови, успокойся.
Фрида дернулась было с глухим рычанием, но затихла, понемногу приходя в себя в объятиях Габриэля. Взор норскийки прояснился, затем она сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, после чего опустила голову, насколько ей позволяла хватка мужчины.
-Все... Все... я в себе... Пожри демоны эту шваль...- отчасти именно из-за трудностей с контролем собственного боевого неистовства наемники-норскийцы, носившие почетное название берсерков, нигде надолго не задерживались, - Пожалуй у меня к тебе появился должок, ха! Скажи, чем я могу отплатить тебе?
Несмотря на кровавые пятна на лице и кожанке, Фрида после того как успокоилась выглядела снова как обычная рослая девушка, пусть даже и с топором в руке.
- Поговорим об этом потом. Хотя я бы не отказался от кампании столь умелого воина в будущем.
Усмехнулся мужчина и быстрыми, привычными движениями обчистил карманы головорезов-неудачников. Хозяину таверны, подошедшему, чтобы возмутиться, Габриэль просто кинул какую-то тряпку, на которой обнаружилось изображение центрального персонажа в этой сцене.
- Когда придет стража, я ожидаю награды, мы поднимемся наверх, перевязать раны, деньги заберу утром. И даже не думай надуть меня старина. Иначе топор этой милой дамы догонит тебя, как бы далеко ты не убежал.
Еще раз хохотнув, наемник бросил Фриде кошель одного из парней и кивнул головой, чтобы следовала за ним.
- Это тебе за убитого, награду поделим поровну. Честно говоря, я как раз собирался выйти с ними на улицу, но ты облегчила мою задачу. Считай, что таким образом мы в рассчете.
В комнате он, наконец, дал волю боли и сморщился, стягивая кожаный дуплет. Под ним оказались достаточно развитая мускулатура и мощный торс, исчерченный множеством застарелых шрамов. Рана на боку была не слишком глубокой, но порез есть порез, следовало с ним что-то сделать.
Габриэль порылся в вещах и извлек на свет небольшую склянку с зельем, явно собираясь залить его в себя и таким образом избавиться от царапины.
Фрида цокнула языком, обрадовавшись такому положению дел и приняла кошель., сгребая к себе остатки лепешки. Компания Габриэля ничуть её не смущала, потому она спокойно проследовала за ним в комнату наверх. Заметив его рану, а затем и склянку, она нахмурилась.
-Разве тебе не нужно перевязать рану? Надеяться на зелья колдунов не стоит, особенно если речь идет о такой царапине... - норскийка вытащила из своего рюкзака чистые тряпицы и деревянную коробочку с истолченными в пыль травами, а кроме того фляжку с крепким алкоголем, - Позволишь мне обработать её?
Пальцы северянки осторожно погладили раненный бок, не приближаясь пока к самой ране, зато пробегая по другим шрамам.
- Заштопывать вроде не нужно, так что должно затянуться быстро и без всякого колдовства...
Он удивленно обернулся и пожал плечами, возвращая бутылек в сумку и осторожно приседая на край кровати.
- Надеюсь, что рога у меня от северного врачевания не вырастут. - Слегка нервно пошутил мужчина и поднял руку, чтобы освободить Фриде пространство для маневра. - У тебя нежные руки, даже странно, учитывая что держать им приходится топор. А еще ты довольно красива. Никогда раньше не видел девушек вашего народа и, похоже, зря.
Ухмыльнувшись, наемник тут же поморщился и вздохнул.
- Ладно, в любом случае, не будь тебя, я бы вряд ли обошелся царапиной.
-Моя мать была родом из Империи. Точно не знаю откуда именно. - услышав слова о рогах, Фрида покачала головой и принялась насыпать в крышечку травяного порошка, примешав к нему немного алкоголя, - Нет, я не умею колдовать и не владею силой Четырех и Теней Севера, так что ничего не вырастет и не пропадет. Это всего лишь целебные травы, добрый самогон и плотная повязка, но сначала надо все как следует очистить, на случай если что-то попало внутрь.
Убедившись, что даже наклонившись, она все равно не достанет до раны, Фрида отхлебнула алкоголя из фляги, прополоскала рот прежде чем сглотнуть, а затем осторожно стерла с лица кровь и опустилась на колени у самого бока Габриэля, припав губами к ране и осторожно вылизывая края и немного высосав из нее крови. Затем пришел через травяного порошка, который она также отправила в рот, а затем нанесла на края раны мягкими губами и язычком, после чего наложила сверху тряпицу и туговатую повязку, чтобы не допустить излишнего кровотечения, после чего снова мягко погладила бок и торс мужчины.
-Вот и все. Я уже вполне себе зрелая, все-таки семнадцать зим как-никак.
- Вот оно как.
Протянул он и слегка сморщился от воздействия спирта на рану, но гримаса быстро превратилась в улыбку от касаний женских губ и язычка, а окончание в виде поглаживаний его даже завели, заставив подумать о том, что ночь обещает быть жаркой.
Бросив еще один оценивающий взгляд на воительницу, Габриэль подметил, что её тело очень даже сексуально на его вкус. А слегка диковатые манеры лишь заводят, заставляя мысли уходить в не самое приличное русло. Фраза же о возрасте и вовсе заставила его рассмеяться и погладить Фриду по щеке, глядя прямо в глаза сверху вниз:
- Значит, северная дева, меня выбрали не просто так? Скрывать не буду, я тебя хочу, а мы, воины, народ простой, верно? Если хочется, значит нужно брать...