Выскочив из проёма разрушенной стены, Генрих встал, как вкопанный. Вот он слон. Остановлен и никуда не торопится. "Сломался, значит. Меч не подвёл, ослабил железяку" - подумал маг и тут же почуял неладное. Мельтешение в глазах. Окружающее стало менять очертания. Мир поплыл и тут же мелькнула мысль, что рана у него не простая и, возможно, меч и его "ослабил" каким-то ядом или магической силой и он сейчас потеряет сознание и контроль. Делать это на виду других он не хотел, поэтому стал оглядываться по сторонам, ища укрытия, и тут рассмотрел всю картину целиком. Замок таял на глазах, он просто исчезал, но при этом его подельники и слон оставались чётким изображением и стояли не двигаясь. Генрих протянул руку к Альбе, делая вид, что оберегает её, на самом деле, держась за её руку, как за спасительную соломинку. Другой рукой он призвал Степного ближе и вцепился в его холку. Вот так стоять между своих подчиненных духов ему было гораздо комфортней.
Тут сердце его ёкнуло - он увидел меч, торчащий в ветхих досках старого дерева, которое, как видно, много веков прослужило дверью странному сооружению, которое пропадало вместе с замком.
"Нет!" - прошипел Генрих, понимая, что теряет сильный артефакт, которому он был так рад. Меч, подчиняющий духов - это же мечта медиума. Он был его собственностью, так легко доставшийся. И вот теперь так же глупо и нелепо ускользающий от него.
"Нет! Они ещё пожалеют!" - шипение мага испугало даже Альбу. Которая, кажется, совсем не удивлялась окружающей трансформации. Как-будто происходившее - это нормальное явление для здешних мест.
"Она что-то знает. Гораздо больше, чем я предполагал." - отметил про себя Генрих, крепче вцепившись в её руку, до боли в ране, но игнорируя эти ощущения. Они даже ему нравились. Ему сейчас нужна была боль, чтобы напоминала, что он ещё жив, что сам пока ещё не Призрак и не растворяется дымкой, уходя в небытие.
Через некоторое время мир стал возвращаться в четкую картинку. Генрих понял, что машина вовсе не сломана, когда слон, переступив канаву у новоявленной дороги, спокойно пошёл пастись на сочные травы.
Перед ним стояли враги, отнявшие у него оружие. Он не мог сдержать презрительный взгляд на слащавого принца и двух молодых женщин. Он переводил взгляд с одного на другого, пытаясь понять их мотивы.
Альба, чувствующая на себе крепкую хватку, вдруг подняла глаза на Генриха. Она явно почувствовала учащённый пульс. Кровь по венам заструилась быстрей. Она не могла ошибиться. Она чувствовала эти потоки сладкой кровавой реки, каждое колебание, каждый толчок и всплеск. Она, сверкнув глазами, положила свободную руку Генриху на грудь и тут же одёрнула, будто обожглась.
- Что это, мой Корол! Что это у вас с сердцем? Оно прыгает, как у кролика. Но н-е-ет. - она вдруг стала растягивать слова, медленно обходя Генриха так, чтобы загородить его от слоновьих попутчиков. - Так сердце не стучит при страхе. Это не страх. У-ууу, это...
Она совсем близко приблизилась к нему и прямо в лицо изрыгнула:
- Кто?! Кто она?
Генрих растерялся, он не мог отвести взгляд от Анны. Он не мог понять, почему он так жаждет дотянуться до этой женщины. Он не мог вспомнить, зачем она ему нужно. Но до боли в сердце он хотел схватить её и не выпускать. Никуда, никогда. Подчинить её. Или подчиниться. Противоречия мучением разрывало сосуды, подсказывая Альбе его волнение.
Степной волк пристально следил за всеми присутствующими, готовый вступить в схватку с любым, кто пожелает напасть, в том числе и с Альбой.