C мягким, противным чавком вошли в тело монстра две арбалетные стрелы. С жутким, оглушающим хрустом, расшвырял он Надоева с Русаковым. На кой черт они вообще сюда поперлись? Или их хотели "положить", чтобы меньше стало едоков, бездарно занимающих койкоместа?
Такой удар - что машина на полном ходу. Там такие ушибы, что в кашу все внутри превращается, печень от сердца не отличишь, повсюду липкая жижа одна, вперемешку с едким желудочным соком и говном.
Один из товарищей отлетает прямо под ноги. Ростислава колотит, словно он за электрический провод схватился.
Рванул рубашку на груди пациента. Трясущейся рукой скальпель достал. Сорвался на истерический крик - один хрен за выстрелами не слышно.
- Какого хуя, Андрей?! Ты вообще понимаешь, что происходит, Андрей?! Ты думаешь, я врач, Андрей?! У меня фамилия - Коновалов, нахуй! Это полный пиздец, Андрей! У тебя вся начинка в говно, Андрей! Ты вообще представляешь, в какой мы жопе?! Я нихуя не понимаю, что делаю, Андрей, и сейчас нас всех замочат! Ёб твою мать, Андрей, вставай, сука, не то поляжем нахуй, Андрей!!!
Достал из рюкзака пробирку, расхуячил об асфальт. Хорошо, что перчатки есть - брать швеечервей руками западло и противно. Зато залатают Русакова прям изнутри: посмотреть любо-дорого. Были глисты поганые, стали паразиты высшего порядка - и адреналин синтезируют, и ткани восстанавливают в момент, и даже внешние раны шелковыми нитями перетягивают, чтобы температуру сохранять.
Уж лучше червивый, чем мертвый.
Обо всем этом военврач думал еще на базе. Сейчас же он почти не думал, а колотил Русакова в пузень, чтобы паразиты быстрее распространились.
А потом поднял глаза и встретился взглядом с монстром...
Даже помолиться мысленно успел.