Одри ошарашенно смотрела на сцену жестокой расправы.. ей не впервой было видеть что-то подобное. На самом деле, она и сама убивала, и смотрела, как убивали. Убивали её товарищи, убивали их самих... многое было. Но почему-то сейчас она была так поражена... но лишь на мгновение.
Стоило ей лишь осознать случившееся, понять, что её спаситель пал очередной жертвой от рук этого ублюдочного культа, как сердце воительницы преисполнилось бушующей яростью и жгучей ненавистью, что была сейчас столь же сильна, как и в момент, когда умерла она. Этот человек не был ей так же дорог, как её боевые товарищи и уж тем более её любовь, погибшая на алтаре. И тем не менее, его смерть разожгла в рыцаре всепоглощающее желание убивать. Мстить, пока не умрёт последняя тварь, что служит мерзкой ледяной богине.
И пусть каждый будет свидетелем. Незнакомцы, оказавшиеся здесь в этот роковой час. Нежить, что когда-то была доблестными воинами и славными горожанами. Шанайра, потерявшая только что своего, возможно, самого любимого человека - прямо как Одри немногим ранее. Пусть смотрит дух Катхана, если он ещё здесь. Пусть наблюдает Хор из своих священных чертогов. Пусть увидит она.
Правосудие будет вершиться её, Одри, рукой. Прямо здесь и сейчас. Во славу Хора.
Во имя мести.
Девушка яростно отбросила щит в сторону, делая шаг навстречу отвратительному чудовищу, и крепко схватила меч обеими руками, занося его над головой, аки святой палач, пока йети корчился от боли, согнувшись пополам. Почти как на плахе.
У неё не было слов. Слишком зла была Серый Меч в своём гневе, и вместе с отчаянным криком огненной ещё не девушки, ребёнка, она с яростным воплем ударила сверху вниз прямо по шее йети, вкладывая в этот удар всю свою ненависть и совсем не обращая внимания на обдавший её до боли жар. И горечь Шанайры лишь придавала паладину сил. И даже Хор, казалось, направлял её светящийся священным светом меч в этот миг.