Хорнеферу приходила в себя медленно, урывками, то теряя сознание, то снова вырываясь из тенет забытья. Она лежала в неровном пятне дневного света, лившемся через расщелину в высоком своде потолка. Не вставая, повернув голову сначала влево, а затем вправо, жрица обнаружила что растянулась в не самой из удобных и естественных поз на каменному полу какой-то пещеры. Упыриха медленно подобралась и приподнялась в локтях, первым делом осмотрев повреждения своего тела. Влага на камнях под ней оказалась не кровью или содержимым разорванных внутренностей, но подтаявшим снегом, замаскировавшим эту яму в которую она и провалилась, упав с весьма приличной высоты. К счастью он же и смягчил последствия падения. Она отделалась лишь подвернутой ногой. Ничего такого, что вурдалачка не могла бы исправить сама, вправив конечность обратно в сустав. Ушибы и ссадины на бледной коже Хорнеферу проигнорировала - они не доставляли почти никакого дискомфорта немертвой.
Вурдалачка села и более внимательно изучила окружающую обстановку. Она находилась в темной прохладной пещере, теплый воздух проникая сюда, втекал уже остывающими клубами пара. К югу от себя Хорнеферу видела узкий проход ведущий куда-то вглубь, возможно, в сеть таких же пещер и коридоров. Задрав голову немертвая оценила расстояние до находящейся над ней дыры примерно в двадцать футов. Упырихе пришлось признать, что она не видит никакого способа выбраться обратно на поверхность этим же путем. Более мрачной перспективой было бы только если это отверстие сейчас накрыли покрытые целлюлитом ягодицы какого-нибудь холмового великана, присевшего справить по большому нужду.
Единственным вариантом спасения Хорнеферу виделось найти крюк-кошку или какой-то другой выход из этого подземелья.