И это несмотря на то, что гротеск ни разу не соврал и не сделал ни единого угрожающего движения.
Человеческому восприятию был свойственнен эффект 'нимба' где приятным чертам автоматически приписывалась благость характера. Обратный эффект тоже существовал - недаром в столь многой литературе прошлых лет злодеи и выглядели как ныне стереотипные и отжившие своё карикатурные злодеи. Злобная гримаса, жёлтая кожа, торчащие зубы, воплощение порока были приемлимы пока лучшее понимание человеческой психики не сделало их ненужными, но даже с этим эффект нимба существовал, и сколько раз соседи очередного серийного убийцы или прихожане очередного, растлевающего малолетних, священника растерянно говорили в камеру "Но он же был таким приятным соседом! Никогда никаких проблем!.."
Фанатики и больные были скорей исключением, но их истончённые нервы делали их более узнаваемыми по поведению больше чем по виду.
Настоящий убийца, особенно профессионал, никогда не выглядит настолько предсказуемо убийцей. У него обычное, несколько приятное лицо, заурядные манеры, располагающая улыбка, не вызывающая подозрений одежда, не вызывающая подозрений фиктивная или частичная работа. Убийца миллионов обычно выглядит как бюргер в пальто, чей-то усатый дядя, клоун, заурядный политик, неудачливый поэт.
Сон редко обладал настолько большим воображением этот принцип изменить.