Получить такую оценку Шарлотта не была готова прямо сейчас. Сущий ангел, или лживая ведьма… Лицо девушки исказило недовольство. Зато слезы перестали наворачиваться сразу же и эта непреодолимая жалость к себе ослабила хватку.
Концентрация горя в груди потихонечку снижалась, Шэри расслабила наконец плечи, потом и руки, коими она очень плотно пыталась себя обнимать, словно это должно было ее спасти от чего-то… Сгорбленная, угловатая, трясущаяся — нет, теперь художница напоминала полупустой мешок, бережливо оставленный на стуле. Она слушала, тихо, смирно, не комментируя, не задавая вопросов. Сон накатывал, будто прилив, подступающий мягко, подхватывающий и качающий рыбацкие лодочки на ласковых волнах.
***
Не приснилось — отметила Виллоу с оттенком горечи, когда глаза успели адаптироваться к свету и девушка, обнаружив себя не в своей кровати, вспомнила события минувшей ночи.
Более всего отдыху в кресле была «благодарна» спина — Шэри подалась вперед, намереваясь встать, но схватилась руками за поясницу и тихонечко, пониженным тоном, заскулила. Ладони плюхнулись на крышку рабочего стола, тело подтянулось следом, и заспанная мордашка уткнулась носом в небольшой портрет. Нельзя сказать, что раньше повернутая оборотной стороной к посетителю рамка как-то занимала внимание Виллоу, зато теперь, без труда найдя некоторое сходство с юной девушкой, изображенной на портрете, Шэри начала догадываться, что именно заставило коменданта присмотреться к ее персоне.
Наверное на портрете была изображена дочка Хэла — рушила художница. Моментально рой вопросов закружил в ее голове и все вокруг персоны этой самой Мелоди. Девушка пальцами вцепилась в рамку, отыскивая на лице «двойняшки» черты коменданта. Своего отца Шарлотта помнила очень плохо, и на первый взгляд Хэл вообще никак не вызывал желание их сравнить… Но что-то щелкнуло в ее голове, совершенно неожиданно.
Она отдернула руки от портрета лишь заслышав шаги за порогом. И встретила коменданта едва ли не по стойке смирно. Нет, встать она не успела, поскольку едва не перевернула портрет, пришлось его ловить и попытаться примерно на то же место поставить. На столе коменданта лежала пыль, и частично это был пепел, так что определить, где именно покоилась рамка было не трудно, как и проследить ее перемещение. Сконцентрировавшись за задаче, Шэри искусно попала в «след», однако развезла пылищу рукавами шинели. Она явно была возбуждена.
Рейнарт застукал свою подопечную в своем кресле, с пепельницей, полной окурков в руках.
- Я хотела тут немного прибраться, — с ходу оправдалась девчонка, однако поставила пепельницу назад, осторожно, что не было слышно, как тяжелое стекло коснулось стола.
- Утро… Доброе… — Шарлотта рассматривала то брошенную на стол форму, то, с явной растерянностью, Рейнарта.
Сейчас, быть может он заметил, она рассматривала его лицо куда более пристально, нежели раньше, даже когда собиралась писать его портрет. Но пялиться слишком долго и так открыто, Шери вовремя сообразила — моветон, ей лишь захотелось теперь скорее убраться с глаз коменданта, хотя бы на время. Художница сгребла со стола костюм, на глаз пытаясь оценить насколько он будет ей велик.
- Если позволите, я переоденусь в архиве. Там, к слову, теперь почти порядок, но есть еще работа. Хотя пыль с вашего стола, мистер Рейнарт, я бы предпочла смахнуть прежде, чем вернусь к бумагам. И кофе… Я помню, вы пьете много кофе. А ночь была такая, что сегодня, полагаю, кофе будет очень нужен.