Сегодня у Виллоу явно что-то приключилось с ощущением времени- будто бы в моменты коротких заминок кто-то незримый ставил на паузу жизнь, и похоже лишь Шери чувствовала нервозную неловкость на сей счет. Пока комендант молчаливо отыскивал ежедневник, пока дымила его сигара – Шарлотта бегло изучала пространство, словно здесь она оказалась впервые.
- Простите? – вздрогнув, захлопала она ресницами невинно, стоило ей ощутить на себе взгляд босса, - Не нужно ничего говорить, мистер Рейнарт. Я слышала об этом острове и ложных надежд не питала.
Так-то лучше. Тишина внушала ей одиночество, но уже от обмена простыми формальными фразами становилось немного уютнее. И лицо Шарлотты смягчилось, кое было каким-то неживым и серым, напряженным.
- Не может не радовать и тот факт, - пошуршав мокрым плащом, художница повесила его в указанном месте и вновь приблизилась к столу начальника, - что я сейчас здесь, а не в море, как полагалось бы рядовому заключенному.
Глаза, наполненные искренними благодарностью и теплом, задержались на лице Хэла не более секунды, и снова увильнули, «прогуливаясь» по столу начальства. Блокнот, исписанный небрежным размашистым почерком, меняет владельца – ложится в маленькие женские ручки грубый кожаный переплет. Шелест бумаги, тихое шуршание карандаша – на листе рождаются плавные отрывистые линии, а на Хэла уже поглядывает поверх блокнота совершенно незнакомая ему Виллоу – серьезная до смешного, странная в целом и отчужденная, и при том с алчным проблеском любопытства в глазах. Она, чиркая бумагу, держала блокнот практически у лица, навесу, жевала то нижнюю губу, то кончик карандаша, явно вовлеченная в процесс, растворившаяся в том, что уже рисовала ей ее фантазия. И не сильно, в общем-то, ее бы отвлекали перебросы короткими фразами, светские новости, если бы не бьющая по цели проницательность коменданта.
Шери, анализируя услышанное, в очередной раз подняла серьезные очи на коменданта, не прерывая при этом линию опустила их вновь на бумагу. В первые мгновения можно было решить, будто ничего из вышесказанного ее не касается.
- Декарт? – опустив наконец блокнот, Шарлотта изменилась в лице – поджались и искривились губы, брови изогнулись от удивления и округлились глаза.
Ясное дело – здесь уже стало не до рисунка, любопытство взыграло выше некуда. Ну и раз уж Хэл едва ли наугад выстрелил своей версией, то содержание газетенки вдвойне было интригующим для Виллоу! Видно в столице не прошло бесследным исчезновение аристократки. Каторжница рухнула пятой точкой на стул, стоявший по ту сторону стола от коменданта, сложила посиневшие от волнения ручонки на коленках и впилась в Рейнарта немигающим взглядом.
- Вы прочитаете сами, или дадите мне? – демонстрируя нетерпение, Шери придвинулась на сантиметр ближе и вообще являла собой эталон неусидчивости.