Шарлотта была не из тех, кого хлебом не корми – дай правила нарушить! Прогулки после десяти вечера, увы, вошедшие в привычку, придется позабыть, а остальное девушки вообще не касалось. Она просто кивнула в ответ, соглашаясь со всем вышесказанным. А тем временем место, где ей суждено было провести остаток жизни, обретало все менее ужасающие очертания. Если есть такой комендант, крепкий орешек, у которого всегда можно попросить защиты, значит и относительно спокойно жить можно будет.
А вот с работенкой вышел казус! Действительно, городская леди была совсем непригодна к добыче и ловле, и вряд ли «кадровое агентство» здесь нуждалось в художниках. Надо было что-то ответить, вот Шери и ответила:
- В столице я была довольно известным художником. – опустила она глаза, будто чувствовала в этом признании свою вину, - Не слишком подходит ведь, да? – взгляд в сторону окна проплыл через все помещение и остановился на потолке. Пауза немного затянулась – Шарлотта не могла вообразить, на что она здесь сгодится, - Шить и вязать еще умею. Готовить не пробовала, но в столовой могла бы мыть посуду.
Она посмотрела на свои нежные ручки с сожалением, будто они состарились вот прямо сейчас, на глазах.
- Полы мыть… Не пробовала, но это должно быть не сложно… - еле пищала она. Очевидно же было, что девушка перебирает варианты, а сама совершенно не готова ни полы драить, ни тонны картошки чистить. Казалось эта «опасная преступница» сейчас заплачет, вон – нос совсем повесила, говорит все тише и тише, и даже чашечка горячего кофе не утешала ее, стояла нетронутой и остывала.
- А где я жить буду? – огромные глаза уставились на Рейнхарта, - Я боюсь… Боюсь тех людей, что летели со мной. А тут ведь все такие. Они же меня…
Девушка осеклась, хлюпнула носом и снова спрятала глаза в пол. Да и смысла продолжать не было, уж кому, как не коменданту колонии знать, что может случиться с юными девами в обществе убийц, насильников и плутов.