Шёл Афоня по топи да укус почёсывал. Улыбался. Воздух сырой вдыхал глубоко, на мошек дул. Впервые за день чувствовал себя в своей тарелке. Один. На природе. Сам с собой. Не нужно ни за кем приглядывать, ни с кем говорить. Ответственность? Полная. Но только за себя. Радовался парень. И отдыхал. И Санька с Бураном выглядывал. Звал иногда.
А на развилке загрустил. Манили дороги нехоженностью. Но делу время, а потехе — час. Скрепил Афоня сердце. Решил крепко никого и никогда с собой более не брать (ну, может, Диньку (от мысли остаться с ней наедине заалели щёки), да и ту на коротком поводке). И обратно свернул. На тропку, что из болот вела. Санёк ведь позади остался. Если не заблудился и не забрёл куда-нибудь.