От внимания Яны не укрылась излишняя открытость Люка. Вот он по природе такой или же просто чувствует себя в безопасности по ряду причин? Ну, как сказать, намек на возраст говорил в пользу второго предположения, а вот объяснения про то, как телепаты читают мысли, навело на догадки.
- Так, как вы сейчас меня отвлекаете красноречием? - с шутливой укоризной уточнила девушка.
Про голос, который также здоровски отвлекал, решила промолчать. О таком стремно говоирть вслух, все же.
Не только перспектива лишиться конечностей или языка может пугать.
И хоть Яна шутила, все же насторожилась. Не то чтобы намерения Люка казались ей недобрыми, но ведь он же и предложил ей поэкспериментировать с заклинанием защиты. Вдруг это - такая подколка, чтобы ее простимулировать? Отвлечь от волнения и надоумить решиться? Ведь и правда, все его поведение и беседа выглядели подозрительными, даже если он и не пытался читать ее мысли. А вдруг пытался? Она ведь не просто девушка, загремевшая сюда. Увы.
И Яна уже была полна решимости это сделать, намеренно осторожно, не в полную силу, чтобы не было нежданчиков, как таковой подкрался незаметно. Внезапно через толпу протолкались... протолкался конвой Шу. Что вызвало у девушки изрядную долю недоумения. Что он уже успел натворить? Как выглядят одеяния госмагов она не знала, однако, решила быть осторожнее. Тем более, один из них вскоре представился и оказался старшим следователем. Старшим. Явно опыт имеется и, по всей видимости, магический. Вряд ли здесь возможно другое. Для такой то должности.
Внутри схлестнулись любопытство и стремление выяснить правду, найти покровителей и защиту с опасением, что госмаги и правда издеваются над Героями, используют ее в своих интересах и ничем не помогут. Последнее было возможно и без издевательств над Героями. Бюрократия, все дела. В общем, поводов для оптимизма не было от слова вообще.
И хотя Яна все еще подумывала о быстром завершении своих мучений, решила все-таки понаблюдать.
Конечно, то, что Шу мог кому-то не угодить, совсем не удивляло. Тем более, с его нравом. Скорее, удивляло другое. Ему же поручили следить за Героем и не отсвечивать. Во всяком случае, они так об этом распинались. Обстоятельно, с угрозами. Чуть невинных людей не убили. И весь этот фарс и бравада, весь этот дурацкий пафос и понты плыл перед более сильными и власть имущими. И не просто плыл, но еще и намекал на не слишком высокую разумность, а, как следствие, осторожность. Здесь вообще, похоже, с ее стороны и делать ничего не нужно. Просто сиди себе тихонько и жди, пока эти пятеро сами не подставятся. Да уж.
К слову, второй из этой горе-компании решил подтвердить ее предположения и завел какую-то многословную фигню, которая самой Яне и показалась бы излишне подозрительной и, в общем-то, даже возмутительной. Претенциозной. Вальяжной. Плохая игра плохого актера. И совершенно неуместная ситуации фамильярность. Выглядело до того гротескно и нелепо, до того наигранно, что у девушки даже десна начали зудеть. Чего он этим пытается добиться? Очевидно, от нее отвлечь. Только вот весь посыл его текста выглядит, как усиленная попытка доказать, что они здесь ничего такого не устроили. Чего только речевые обороты стоят, которые выдают его с головой.
В конце концов, чего им бояться? Будь такие разговоры и столпотворение запрещены, бывалые его бы не устроили, ну или хотя бы предупредили. Да и администраторы тоже, они же видят все это. То же самое касается разговоров и даже экспериментов в заклинаниями, которые уж точно не повредили бы никому вокруг, как и обстановке в помещении. А Рейн ведет себя, как в поговорке "на злодее и шапка горит".
- Здравствуйте, - улыбнулась подошедшим Яна, когда Рейн закончил вещать.
Типчики, конечно, не приятные. Не считая детины, правда. Но это не повод самой вести себя, как высокомерная идиотка. Или запуганная девочка, которая боится наказания. Они еще не колдовали даже. А потому ее не за что наказывать.
- Общаемся, - просто ответила Яна. - Я здесь новенькая, - пояснила она.
Люк говорил про силу духа и сердца? Хотелось бы верить. Но какая-то неясная причина, помимо ощущения невиновности, сейчас делала ее на удивление спокойной. Как-будто ты уже настолько перебоялась, что все пробки выбило. Или это такая взаимоуравновешивающая помесь собственного отчаяния и ужаса вперемешку с желанием проучить, отомстить, сыграть на нервах Шу, как еще недавно он играл на ее чувствах. Играл жестоко, хладнокровно, беспринципно. Ему было все равно, что она - живой человек. Ему было плевать на ее боль. Ему было плевать на ее достоинство. На все было плевать.
Она тоже не боится смерти.
Какая-то садо-мазохисткая нотка удовольствия сейчас тонко звенела в ее душе, играя внутри удушливыми слезами и вместе с тем мягкой обреченной улыбкой.
Тебе было не страшно лишить меня ног или языка. Но тебе будет страшно лишиться того, за что ты согласился стать шавкой Рипли. Да, это - не твоя жизнь, если ты не лжешь. Но пусть и у тебя сожмется сердце, если оно у тебя есть, от мысли, что ты можешь потерять все, что тебе важно. Просто потому что тело, которое ты ненавидишь с самого моего появления в этом мире, с виртуозной алчностью распотрошат твои враги. И худшая беда в том, что именно ты не углядел, не стерег, сам прокололся.
Мне не ведомо, что для тебя вообще имеет ценность в этой жизни. Но очевидно, оно давно отняло у тебя достоинство и человечность. Но ты понимаешь другой язык. И я буду самозабвенно ликовать, даже в самой ужасной агонии, зная, как ты захлебываешься своей досадой!
Яна взглянула в глаза Шу. Тряхнула головой, будто отгоняя наваждение. Пронзительный взгляд жертвы и одновременно палача, одинаково жестоких, сменился поволокой задумчивости.
Хоть бы следователь сам не был телепатом. И, тем более, не вздумал проверять ее силу. По этой же причине стремно было применять заклинание в их присутствии. Мало ли, как развивается у нее магический дар по мере инкубации и чем фонит.
А вот новости о том, что заклинания могут быть длительными, действительно порадовали. Она переключилась на Люка.
- А без гримуара можно поступить? - а вдруг.