Кажется еще только вчера, мы были здесь. В этом-самом месте.
На самом деле прошло куда больше времени, но... Я спал. И снова чувствую себя как после подъема из торпора, проснувшись, и уже не узнавая никого и ничего...
В моих руках - два предмета. Два маленьких символа новой жизни. Золотые часы - и букет ирисов. Но все вокруг твердит о новом порядке.
В моё время эта дверь всегда закрывалась на все замки, а на случай попыток ворваться, ее еще и чем-то задвигали. Сам я никогда не открывал дверь, даже если был один, пока не убеждался, кто именно пришел. И держал оружие наготове.
Но когда регент стоит с открытым ртом... На моем месте ведь мог быть Ласомбра. Дверь открылась даже без вопроса о том, кто именно пришел.
Это место точно изменилось. Стало куда демократичнее. Надеюсь, не настолько как при Леруа. Сохранил ли Микаэль обращение на "вы" внутри Капеллы, хотя бы видимое подобие субординации?
Я думаю. С моей точки зрения Капелла - маленькая армия, оцениваемая по боеспособности и дисциплине. У Микаэля есть шанс доказать мне две вещи, что все, рассказанное мне про него в Париже имеет причину, и что его подход оправдан. О причине визита пожалуй стоит умолчать... До поры.
Осторожно убрал часы в карман жилета, так что снаружи осталась лишь цепочка. Положил букет. Пожал руку, легко обняв Микаэля другой. Мы не чужие. Поэтому я сделаю вид, что не заметил того, как он протянул мне руку. Ведь первым руку протягивает старший. Иногда птенцы норовят вылететь из гнезда. Один раз это прощается.
- По сравнению с десятилетиями сна это ничто, дитя мое.
Улыбнулся. Говорю тихо. Ни к чему лишний раз тревожить местных обитателей.
- Пройдем в мой кабинет? Я хочу знать как оказался в Париже. И все, что случилось здесь потом. И конечно, полагаю, ты нашел мою трость. Я тоже кое-что нашел, но об этом после.