Просмотр сообщения в игре «[WOD]Regent du sang, Esclave des sept»

Светская беседа с британским акцентом (знакомство Ирэн и Эдгара)
10 мая 2015 г.

Эта ночь обещала выдаться спокойной: Йоахим отправился в Страсбург, отец Боджи отбыл в командировку по заданию Регента, Каору и Стив, видимо, посчитали, что переезжать в Нант было поспешным решением и предпочли вернуться в родные капеллы. В нантском временном пристанище из Сородичей остались только они с Микаэлем. И, памятуя об обещании ДиРейма обучить её двум новым языкам, Ирэн была рада променять суматоху прежних ночей на приятные беседы с итальянцем, посвящённые лингвистическим тонкостям.

Но сначала — понежиться в постели подольше. Что может быть лучше? Будучи жаворонком по вампирским меркам, ведьма редко позволяла себе залёживаться. Но сегодня можно сделать исключение. А затем разобрать чемоданы и проверить, всё ли в целости и сохранности.


***

Ирэн стояла перед зеркалом, любуясь на своё отражение. И хоть сейчас оно было несовершенным (шрам на щеке ещё не затянулся), ирландка была довольна. Ведь её фамильная реликвия, передаваемая в семье по женской линии вот уже несколько поколений — изумрудные серьги с бриллиантами — снова с ней. Роскошный тёмно-зелёный. Мама любила этот благородный оттенок. Он так изящно подчёркивал её утончённую аристократическую красоту…

Любит этот цвет и Ирэн. Именно изумруду она отдаёт предпочтение (наряду с чёрным бриллиантом, разумеется). Ведьма качнула головой, с любованием следя, как играют грани камня на свету. Легонько дотронулась до серьги кончиками пальцев…



Отдёрнув руку от украшения, Ирэн резко отпрянула от зеркала. Видение исчезло.

— Что это… Лилит, смилуйся надо мной… Этого же нет! Это давно минуло!

Девушка попятилась, совершенно сбитая с толку. Кажется, у неё галлюцинации. Но почему события казались такими реальными? Почему она сама словно была их участником? Какой-то сбой в Прорицании? Если так, только один человек сможет объяснить ей, что это. Ей срочно нужно в Париж, к своему регенту! Ведьма сорвалась с места, бросившись вон из комнаты.

— Микаэль! Микаэль!

Но в гостиной итальянца не оказалось. Вместо него — фигура рослого незнакомца, непонятно откуда и как появившегося. Да ещё и…

— Holy saints… — в ужасе выдохнула Ирэн, во все глаза уставившись на магическую печать на лбу мужчины.
[— Святые угодники… (англ.)]*

Ей бы бежать, но ноги будто приросли к полу, предательски отказываясь повиноваться.

— Бред, это всё бред, я брежу… Нет тут никаких шабашитов…

Девушка крепко зажмурилась и с силой затрясла головой, прогоняя наваждение.


Эдгар Монтгомери Теннисон не был жаворонком и восставал от смертного оцепенения не так уж и рано — но он был на задании, поэтому начинал действовать практически сразу после пробуждения. Благо, «вечерние ритуалы» для вампира именно что ритуалы, необязательная (и, как правило, напрасная) попытка снова почувствовать себя человеком. Вампиру не нужны душ и чистка зубов: мертвецы не потеют, не дышат и кариес им не грозит. Можно даже не причёсываться — вампир не ворочается во сне, вечер его шевелюра встречает почти в том же состоянии, в котором была утром. Конечно, совсем пренебрегать внешним видом не стоит, но десяти минут Эдгару обычно хватало.

Вот и сейчас Кавендиш быстро привёл себя в порядок и приступил к осмотру коттеджа: входы и выходы, замки, просматриваемая из окон территория, возможные огневые точки для защитников — и укрытия для нападающих снаружи, лестницы, подвалы, системы пожаротушения... Что делать с некомбатантами в случае нападения — сгонять в подвал, в гараж или наверх? Рутина, но рутина обязательная. Даже если она сэкономит всего минуту — эта минута может стоить кому-то жизни, лучше — врагам.

Осмотр дома был прерван появлением в гостиной взволнованной девушки. По описанию ДиРейма Теннисон сразу узнал Ирэн О'Двайер — рыжеволосую красавицу и будущего Примогена в Нанте. Сразу подумалось, что описание заметно уступало реальности — но как описать такую красоту, не прибегая к стихам?

— My fair lady, — Монтгомери склонился в лёгком поклоне, — вы правы, здесь действительно нет шабашитов, равно как и святых угодников. Я здесь по согласованию с мистером ДиРеймом, для обеспечения безопасности капеллы.

Когда незнакомец совершил поклон (такой, на который способен лишь аристократ), Ирэн всё же не смогла сдержаться, инстинктивно вжавшись в стену. Происходящее пока ещё отказывалось укладываться в голове. Однако, как только звуки родной речи — рафинированное, британское произношение — достигли ушей ведьмы, на её лице отразилось замешательство напополам с любопытством.

Когда в глазах девушки испуг начал уступать место пониманию, мужчина представился:
— Эдгар Монтгомери Теннисон Кавендиш, к вашим услугам.

— Кавендиш?.. — осторожно переспросила Ирэн. — Тот самый род?

— Да, одна из младших ветвей рода, ныне, к сожалению, угасшая.**

— О… — ирландка была озадачена.

Её вопрос, пожалуй, был излишним. И беглого взгляда на собеседника хватило, чтобы признать в его осанке и манере держать себя дворянина. К счастью, этикету Ирэн учили с младых ногтей, и она могла достойно ответить на приветствие Эдгара.

— Сэр Кавендиш, — девушка легко присела в книксене. — Рада приветствовать Вас в Нанте. Простите мою бурную реакцию на Ваше появление. Я не знала о приезде. К тому же… мне будто нездоровится сегодня. С Прорицанием что-то не то. Вот и сейчас…

Она осеклась, снова бросив взгляд на лоб мужчины, в надежде, что символ исчез. Не тут-то было.

— Вы меня простите, сэр Кавендиш, но я, кажется, вижу у вас Печать Антитрибу… — смущённо, извиняющимся тоном пробормотала Ирэн. — Какая, однако, досадная, навязчивая галлюцинация!

— Не стоит беспокоиться, леди, я привык и к более резким реакциям на мою скромную персону. Что же до печати, то должен похвалить вашу бдительность — она действительно присутствует. Издержки профессии.

Эдгар пожал плечами, мол ничего особенного: кто-то носит конторские нарукавники, кто-то — печати.

— Моя преданность Дому и Клану подтверждена всеми возможными способами, включая кровавую гарантию. Так что уверяю вас, в моём присутствии вам нечего опасаться. Совсем наоборот, при необходимости я буду выступать вашим телохранителем, если вы, конечно, не против. Это, несомненно, самая приятная из моих обязанностей здесь, в Нанте.

Ирэн напрягла память, пытаясь вспомнить, когда последний раз к ней обращались «my fair lady». Лет так… никогда. Это ещё полбеды. Но когда родственник герцога Девонширского (пусть и дальний), одного из известнейших представителей британской знати, заявляет, что в его обязанности входит выступать её телохранителем… Куда катится этот мир?! Смутить Ирэн было крайне трудно, но сейчас она по-настоящему смутилась.

— Да как же это…

Ирландка даже на краешек дивана опустилась от неожиданности, не зная, как реагировать.

— Напротив, сэр Кавендиш, это не я Вам, а Вы мне сделаете честь, — добавила она, спохватившись. — Но, право, мне совестно, что Вас заставляют выполнять несвойственные Вашему титулу функции. Вам пристало заниматься, к примеру, дипломатией, а не охранять всяких Сородичей от наёмных убийц.

А потом Эдгар сказал о кровавой гарантии и печати. Значить это могло только одно — он бывал в рядах Шабаша. Только вот в каком качестве, похищенным заложником или…? Нет, быть не может! Это было бы просто кощунством даже для Тремеров.

— Я и не думала Вас опасаться, что Вы! — примирительно улыбнулась Ирэн. — Наверняка Вы уже знаете о недавнем нападении на нас Ассамитов? После попытки Карима Наоби меня диаблеризировать прямо на улице при двух свидетелях я как-то перешагнула грань страха за свою жизнь. Сейчас мною движет скорее научный интерес. Видите ли, я исследую Путь Искажения, за что иногда получаю косые взгляды в свой адрес.

Губы Ирэн скривила презрительная усмешка, явно показывающая, что она думает по поводу этих личностей и их мнения.

— Вы, наверное, наслышаны, что некоторые специалисты утверждают, что истоки этого Пути берут начало в Шабаше. А то и вовсе имеют демоническое происхождение.

Ведьма как-то таинственно, неоднозначно улыбнулась. Будто ей такое мнение даже льстило, и она совсем не против, если эта точка зрения найдёт своё подтверждение.

— И в этом ракурсе, Вы, сэр Кавендиш, — просто кладезь бесценного опыта! Не удостоите ли Вы меня беседой на сей счёт? Если, конечно, эти воспоминания не доставляют Вам неприятных чувств.

Ирэн улыбнулась и сделала пригласительный жест собеседнику присесть.

— Кстати, как Вы предпочитаете, чтобы в Вам обращались?

— Ваша совесть может быть спокойна, леди. Мой титул канул в Лету вместе с моей смертью — мне осталось только рыцарское достоинство. А что ближе к духу истинного рыцарства, чем защита прекрасной дамы?

Кавендиш обошёл незаданный вопрос о том, почему и как именно его заставляют.

— Я слышал об этом прискорбном инциденте, — кивнул Теннисон.

Он не стал рассыпаться в заверениях о том, что в его присутствии такого бы не произошло.

— Боюсь, я не слишком хорошо знаком с историей Тауматургии. Мой собственный Путь Мощи Нептуна гораздо более прозаичен и хорошо изучен. Но, думаю, я найду в своей памяти несколько историй про Шабаш, которые смогут вас заинтересовать.

— К сожалению, сейчас мне необходимо закончить приготовления по обеспечению безопасности здания. Но примерно через час я могу уделить вам должное внимание. Вы можете обращаться ко мне по имени — первому, или второму, «сэр» не обязателен. А как мне называть вас, леди?

«Да что ж такое-то! Одного ни во что не ставят, — с досадой подумала Ирэн, вспомнив Йоахима. — О другого ноги вытирают. Такое ощущение, что все коллективно помешались, и по части этикета и должного обращения только Нант представляет собой оазис в пустыне высокомерия, унижения, неуважения, а то и неприкрытого хамства. Ну и Париж ещё отчасти. И Лондон, — помянула она добрым словом своего прежнего Регента и Сира».

— Ваш титул, сэр Эдгар, — произнесла Ирэн с нажимом, — принадлежит Вам по законному праву рождения и никуда после Становления и прочих последующих событий не делся.

Ирландка обозначила свою позицию упрямым наклоном головы.

— А если кто-то не согласен с подобным положением дел, то это его заботы. Непочтительное обращение к Вам недопустимо, никому не позволяйте этого. По крайней мере, покуда Вы в нантской капелле, к Вам будут обращаться с подобающим уважением. Можете считать это прихотью прекрасной дамы.

— Как вам будет угодно, о леди пылающей справедливости, — сэр Эдгар улыбнулся и покорно склонил голову.

Сейчас было явно не время для рассказа о том, что контроль над фамильным имением утерян десятилетия назад, а при отсутствии майората отсутствует и настоящий титул.

— Вот и прекрасно.

Ведьма поднялась, предоставляя новому знакомому время на необходимые меры безопасности. Сама же направилась к Регенту. Проводив Ирэн взглядом, Монтгомери вернулся к прерванной работе.


***

— Mikael, ha urgente bisogno di me per andare a Parigi, a Bogdan! — безо всяких вступлений налетела Ирэн на недавно проснувшегося итальянца, словно вихрь.
[— Микаэль, мне срочно нужно в Париж, к Богдану! (итал.)]

Зная латынь в совершенстве, она уже могла строить простые фразы на итальянском, прямом потомке этого мёртвого языка.

— У меня творится какая-то чертовщина с Прорицанием, — продолжала девушка уже по-французски, взволнованно ходя по комнате и сжимая побелевшие пальцы. — Я дотрагиваюсь до предметов и как будто… прошлое вижу. Причём как участник этих событий, представляешь?! Так недолго и с ума сойти! Мне надо в Париж, Микаэль, — повторила Ирэн твёрдо. — Безотлагательно. Только Богдан сможет мне растолковать, что это за аномалия. Отпустишь?


***

Спустя час, как и договаривались, ирландка снова вышла в гостиную, застав там уже ожидающего британца. Кавендиш расположился в кресле — так, чтобы видеть Ирэн, и одновременно контролировать ситуацию за окном. Пока там не было ничего угрожающего — но бдительность никогда не бывает лишней.

— Сэр Эдгар, должна Вас предупредить, что у меня мышление эмпирика. А потому стиль моего общения довольно прямолинеен, — без церемониала перешла ведьма к прерванной беседе. — Но это ни в коем разе не имеет под собой злого умысла оскорбить Вас. Однако если мои вопросы будут Вас задевать, можете столь же прямо, без обиняков заявлять об этом. Или каким-то иным способом демонстрировать своё недовольство.

— Вы так и не сказали, какое обращение предпочитаете вы, леди О’Двайер.

После вводной беседы с Микаэлем, Эдгар знал имена всех членов «ячейки».

— О, неужели? — удивилась Ирэн. — Простите мне мою оплошность. Что ж, в моём случае всё просто: я дочь офицера, и при рождении мне было дано одно имя, Ирэн. Поэтому обращения по нему будет вполне достаточно. Но если Вы захотите именовать меня как-то ещё, я не стану возражать.

— Я оставлю за собой право не отвечать на ваши вопросы, если они окажутся слишком личными или будут касаться тайн клана.

Ирэн согласно кивнула и села на прежнее место.

— Главный вопрос, который просится в первую очередь, — как такой сородич, как Вы, вдруг выбрал столь… — она сделала паузу, подбирая адекватное и политкорректное слово, — …нехарактерную и необычную специализацию? Шабаш и Вы — как такое возможно?

Теннисон помолчал некоторое время, видимо, тоже подбирая слова:
— Ответ на ваш вопрос весьма прост, хотя возможно и окажется неожиданным: у меня не было выбора. Меня использовали, что называется, «в тёмную». А после возвращения в Клан большинство других дверей оказалась для меня закрыта. Ведь Печать, как известно, не стирается.

Ответ для Ирэн оказался и правда неожиданным.

— То есть как?.. — брови ирландки выгнулись дугой в искреннем удивлении. — Вы хотите сказать, что Вас мало того, что не спросили, но даже и в известность заранее не поставили?! Куда же Ваш Сир смотрел, что допустил такое!

— В этом и смысл использования агента «в тёмную»: то, чего не знаешь — не сможешь рассказать. Даже под пытками или действием дисциплин, — улыбка у Эдгара получилась довольно грустная. — Соответственно, мой сир и был автором и идеологом операции.

— Впрочем, не стоит слишком переживать за мою юность: за годы в Шабаше я испытал некоторые неприятности, но непрерывным кошмаром это всё-таки не было.

По лицу Кавендиша было видно, что «некоторые неприятности» — это всё-таки преуменьшение.

— Камарильская пропаганда изображает Шабаш сборищем садистов, диаблеристов и бездушных чудовищ. Это не совсем так. Конечно, подобных неприятных личностей там более, чем достаточно, но они есть и в Камарилье. Всего лишь не демонстрируют свою сущность так открыто. А если посмотреть на общую картину, Шабаш и Камарилья — всего лишь два конкурента. У каждого есть своя идеология, традиции, пороки и достоинства.

«Ваш Сир — конченый идиот, садист или и то, и другое разом?» — хотела задать Ирэн встречный вопрос, но усилием воли сдержалась.

Она не хотела знать ответ. Вернее, догадывалась, каким он будет. В этом «гениальном» плане «идеолога операции» явственно проступали признаки изощрённой пытки: сломать через колено умного человека, подавить его личность и превратить в безвольный инструмент своих игр. Нехарактерное поведение для Тремера, которые так высоко ценят интеллект, говорило само за себя.

«А вы думали, что про садистов и бездушных чудовищ в Камарилье я метафорически говорил?» — мог бы ответить Эдгар, если бы вопрос был задан. И если бы кровь Совета Семи позволяла бы ему так думать. Многовато всяких если.

«Сэр Честертон никогда бы так не поступил… », — промелькнула мысль о собственном покровителе. В этот момент Ирэн осознала, как же ей повезло с создателем. Абрахам Честертон баловал свою любимую ученицу страшно, закрывая глаза на многие её вольности и шалости. Девушка, впрочем, в долгу не оставалась — в Сире она души не чаяла и не задумываясь пошла бы за него на смерть.

Пока англичанин говорил, Ирэн внимательно следила за душевными движениями, отражающимися в сменявших друг друга выражениях его лица. От неё не укрылись эти малейшие изменения в мимике.

— Гм-кхм! — в этом междометии выразилась вся богатая гамма эмоций, которые ведьма желала выразить по поводу услышанного, но не могла подобрать цензурных слов.

Она поднялась резче, чем хотела, и прошла к окну, встав к собеседнику спиной. Несколько неучтиво, но лучше так, нежели он увидит сейчас её лицо. Повисла долгая пауза. Лишь по закрытой позе со скрещёнными на груди руками и постукивающими пальцами было понятно, что леди О’Двайер не в духе, но сдерживается. Видимо, что-то сказанное Эдгаром сильно зацепило её в личном плане.

— А что, Ваш Сир ещё жив? — буднично-равнодушным тоном как бы невзначай вдруг спросила она, нарушая тишину.

— Старые вампиры умирают очень редко, — ответил Эдгар.

— Какая жалость, — отозвалась Ирэн, издав короткий, сухой, презрительный смешок.

— Но я не рекомендовал бы вам знакомиться с моим сиром. Это не доставит вам удовольствия.

— Вот как? — она обернулась, холодно улыбнувшись одними губами. Глаза оставались серьёзны. — Боюсь, знакомство, случись таковое когда-нибудь, не понравится скорее ему. При всём «уважении» к Вашему Сиру и его несомненным «заслугам», — при этих словах ведьма шутовски поклонилась с прямой спиной.

Звучала она более чем уверенно. По части эвфемизмов и угроз, завуалированных под светскую вежливость, Ирэн знала толк.

Если Эдгар был в Шабаше, а теперь говорит о полной подтверждённой лояльности Клану, значит, Старейшинам как-то удалось нейтрализовать силу Винкулума, поставить её под контроль. Неужели… Ведьма неспешно приблизилась.

— Неужели третьи узы к Совету, сэр Монтгомери?.. — осторожно, негромко спросила она, с сочувствием смотря на мужчину.

Кавендиш, естественно, прочитал посыл в словах Ирэн, но никак не отреагировал на них. Он не мог желать смерти своему регенту, но и желать ему долголетия тоже был не обязан.

— Такие вопросы, равно как вопросы о поколении или возрасте женщины, в обществе обычно не задают, — сухо ответил он на вопрос про узы.

Но в его глазах Ирэн без труда могла прочитать другой ответ: «Да».

Девушка задержалась взглядом на лице собеседника парой мгновений дольше, чем позволено этикетом. А затем просто молча кивнула, устало прикрыв глаза. Открыла снова, выразительно посмотрев на Эдгара, будто намереваясь что-то сказать, но вдруг передумала и поспешно отвернулась, принявшись мерять комнату порывистыми шагами из угла в угол.***


Через какое-то время она, наконец, перестала метаться подобно тигру в клетке. Подошла вплотную и мягко положила руку на плечо сидящему.

— Да не оставит Вас Лилит. Да ниспошлёт она справедливое воздаяние за жертвы Ваши. И да обрушит кару вечных страданий на головы мучителей Ваших,**** — сказала она тихо, но твёрдо.

И, кажется, нисколько не стесняясь того, что Лилит в Камарилье официально божеством не считается.

Кавендиш уже очень давно не получал благословений. По крайней мере таких, что не сопровождаются кровавыми ритуалами. Несколько секунд он даже не знал, как реагировать.

— Благодарю, моя леди, — наконец произнёс британец.

И поклонился, на этот раз — в пояс.

— Не стоит благодарности.

Ирэн тепло улыбнулась.

— Однако в этой ситуации есть и положительные стороны, — перешла она к позитивному. — Например, приезд в Нант — уже маленький шаг на пути к переменам в Вашей жизни. У нас тут, конечно, не гавань безопасности, зато компания хорошая. Вы же к нам насовсем?

— На компанию, действительно, жаловаться не приходится, — согласился Эдгар. — Пока я прибыл на два месяца, а дальше — будет зависеть от удачливости мистера ДиРейма в переговорах с моим текущим регентом.

— Да кто вообще спросит мнения Вашего текущего регента, — тон ведьмы сделался едко-саркастичным. — Он же Вашего согласия не спрашивал, когда задумал обзавестись живой игрушкой в Вашем лице. Пора бы ему умерить свои желания и начать считаться с Вашей волей. Ведь главное — чего хотите Вы сами, сэр Кавендиш?

Рыжая смутьянка блеснула белозубой улыбкой.

Теннисон промолчал. Слова рыжей красавицы были страстными, что важнее — они были правильными, но одних слов недостаточно, чтобы изменить его положение.

— Насколько я понимаю, Вы профильный специалист по «ловле на живца», — перешла Ирэн к насущной проблеме. — А у нас как раз, похоже, стоит такая задача. Ведь нам необходимо узнать имя заказчика, который является истинным убийцей. Ассамит Карим — всего лишь исполнитель. Видите ли, он не довёл задуманное диаблери до конца… В результате чего у него ко мне теперь первые узы. Вот я и подумала, возможно, это обстоятельство как-то облегчит его поимку? Каковы шансы задержать его живым для допроса, а также риски, как по-вашему? В этом деле я целиком полагаюсь на Ваш опыт и профессиональное мнение, сэр Эдгар. Как скажете, так и будет.

— Я скорее специалист по уничтожению, нежели по ловле, но мы испробуем все возможные способы. Главная проблема — найти этого Карима. Ловля на живца — метод неоправданно рискованный в текущих условиях, а для более традиционных способов первые узы крови не дадут существенных преимуществ. Зато если нам удастся с ним встретиться на наших условиях, то необходимость взять живым осложнит дело незначительно.

— Что ж, значит, нужно озаботиться поиском посредника в этих переговорах и возможной встрече. Благодарю Вас за весьма познавательную, а главное приятную беседу.

Учтиво раскланявшись, Ирэн удалилась восвояси.