Так вот оно что. Тут ещё муки совести за поспешно совершённый поступок в отношении Сира. Что ж, видимо, она погорячилась записывать итальянца в коварные предатели. Оказывается, у него есть совесть. Проснулась правда, поздновато, когда момент почти упущен. Но вдруг?..
— Микаэль, я прекрасно понимаю, что ты чувствуешь!
Ирэн посмотрела на итальянца с одобрением. Однако отходить и не думала. Если ДиРейму всё же вздумается напасть на Торстена, то сначала придётся применить силу к ней.
— Но подумай сам: как ты собираешься защищать своего Сира в жилище смертных, не имея при этом защищённой капеллы, не располагая ресурсами? Его же могут днём похитить!
Подумать только. Если бы три ночи назад кто-то сказал ей, что она станет произносить речь в защиту жизни своего врага, Шарля Анри Эдюана, Ирэн бы подняла этого шутника-оригинала на смех.
— Ты ведь хочешь сохранить ему жизнь, а не погубить её? — продолжала увещевать девушка. — Подумай, что случится, когда в городе станет известно, что Тремер низкого поколения впал в торпор и находится в уязвимом месте. Твой Сир погибнет, Микаэль. И ты не сможешь воспрепятствовать. Потому что погибнешь тоже. Всех нас постигнет эта участь. Ты ведь догадываешься кто придёт по наши души? Да. Они. Ассамиты. Кому ты сделаешь лучше, Микаэль? Ты должен жить, продолжать дело того, кто дал тебе Становление, быть достойным потомком, а не губить всё на корню!
Тяжело выдохнув, Ирэн сложила руки домиком и задумалась.
— Если мне будет позволено сказать… — она робко покосилась на Торстена. — Его Светлость рассуждает трезво и понимает все риски. Поэтому великодушно предлагает тебе уберечь твоего Сира в стенах сорбоннской капеллы. Временно. А когда в Нанте будет собственное здание, перевезти мьсе Эдюана туда, чтобы вам уже никогда не разлучаться. А?
О дипломатия, как же ты сложна...