Шарль развел руками, сохраняя маску равнодушия и стараясь не смотреть на счетчик высоты... Только на Томсона. И улыбаться. Непременно улыбаться, как во время светской беседы. Еще немного, и регент пустит его по рельсам*. Еще сто метров...
- Следуя из вашей логики, остается свобода. Однако, остается память. Образующая, составляющая, ибо мы - лишь совокупность нашего прошедшего, пытающаяся найти что-то за пределами воспоминаний. Эта жизнь имеет какой-то смысл лишь когда есть будущее. Когда есть цель, не важно насколько иллюзорная. Свобода поставить себе цель и идти к ней - и есть подлинная свобода. В этом вся суть. Нам кажется, что смерть освободит нас, но на самом деле она означает лишь, что мы оказались меньше нашего прошлого, что оно настигло нас и победило. Что наши иллюзии победили нас и привели к смерти. Свобода - это свобода выживать, а не умереть.
Тут регент заговорщицки подмигнул.
- Не только Вам дано испытывать, Томсон. Я ничего не имею против смерти, но собираюсь сегодня выжить, и возможно, спасти Вам жизнь. Видите ли, один очень мудрый карфагенянин учил нас бороться до конца.