Готовность помочь, немедленно выказанная случайными спутниками Мартина, его, конечно же, обрадовала, но крепкого плеча благие намерения, к сожалению, не заменяли. Да и интеллект его тоже подменить не мог, ибо ничего полезнее примитивного рычага из имеющихся в наличии обломков поезда соорудить было совершенно невозможно. Привычкой же к тяжёлому физическому труду никто из четверых, собравшихся у искореженного вагона, явно не отличался, так что пока они могли только сделать то «все возможное», которого так часто было мало, убив в процессе пойманного в ловушку ребёнка.
— Я за рабочими, — резко отчеканил Полфессор, в задумчивости дергая себя за ус. — Самим нам даже с рычагом эту громаду не приподнять, а они и священник не могли уйти совсем далеко.
Смутно помня, что простолюдины и святой отец направлялись куда-то в сторону вагона третьего класса, Мартин с удивительной для его возраста прытью направился туда же, не переходя, однако, на вульгарный, опасный в темноте и унизительный для его истерзанных табачным дымом лёгких бег.
— Джентльмены, — окликнул он таскающих трупы мужчин, держа винтовку на сгибе руки, а фонарь так, чтобы он освещал его изрезанное морщинами лицо сбоку и снизу.
Тембр голоса и поза Мартина несколько изменились, будто бы он снова был в «своём» поместье в Нью-Амстердаме, и теперь как бы говорили: я принёс вам распоряжения от начальства, но не стоит думать, что я всего лишь посланник. То есть делали его тем, кем он был практически все жизнь: проводником воли сильных мира сего к младшим слугам.
— Мертвые подождут, а вот живые ждать не могут. Там метрах в тридцати вагон зажал ребёнка, так что Гильдия реквизирует вас для проведения немедленных спасательных работ. У вас есть прекрасная возможность попасть на передовицы газет, ибо репортеры, могу поклясться, уже несутся сюда со всех ног, и оказать услугу самой могущественной организации в городе. Услугу, которую их бухгалтеры не оставят без внимания. Да и святой отец, думаю, не откажет вам в милости божьей.
— Поспешим.