Манипуляции молодого человека, представившегося Ноэлем Шароном, наконец увенчались успехом. В его руках сформировался шарик, испускающий мягкий красноватый свет. Вовремя спохватившись, "студент" не дал шарику подняться выше груди, удерживая его в руках и предусмотрительно повернувшись спиной к поезду. Так что для наблюдателя с той стороны могло показаться, что молодой человек держит перед собой обычную керосиновую лампу, выполненную в красном стекле.
А между тем на другом конце сцены вовсю разворачивалась спасательная операция. Мистер Дейли, как раз собиравшийся покинуть вагон, покладисто откликнулся на просьбу Мартина - и чуть было не выронил зажженный фонарь, когда увидел предмет интереса Мартина. Вдвоем они покинули вагон и поспешили к тому месту, где дергалась, загребая землю, рука ребенка. На подходе они услышали, как из щели доносится тихий скулеж.
Первым, что они увидели, заглянув под опасно накренившийся вагон, были широко открытые голубые глаза, испуганно смотрящие на них с перемазанного грязью лица мальчишки лет пяти-шести. В свете фонаря из темноты выступили контуры тельца, уходящие вглубь - туда, где вагон соприкасался с землей. Стало ясно, почему мальчик не смог выбраться наружу - его правая нога, обагренная кровью, была зажата стеной вагона. Чуть приглядевшись, Мартин понял, что не видит за телом Киро того места, где стенка вагона соприкасалась бы с землей.
- Окно...
Прошептал ошарашенный догадкой мистер Дейли. Впрочем, Мартин уже понял сам - видимо, в поисках укрытия мальчишка подлез под накренившийся вагон и спрятался там, где в стенке вагона было открытое окно. После чего вагон накренился еще сильнее, малец испугался - и вместо того, чтобы оставаться на месте, попытался сбежать. Но оказался медленнее, чем нависающие над ним тонны дерева и стали - в результате чего его нога оказалась пережата краем окна. От боли он потерял сознание и очнулся только сейчас. Можно сказать, мальчонке даже повезло - накрой его ногу стеной вагона, кровотечение из раздробленной конечности могло бы убить его в считанные минуты. В лучшем случае ему пришлось бы осваивать ходьбу с помощью пневматических протезов. А так... у него был шанс.
Дело было за малым - всего-то навсего найти способ приподнять десяток-другой тонн дерева и стали и вытащить мальчишку, пока кровопотеря не стала фатальной. Но, глядя на голубые глаза, опухшие и покрасневшие от слез, на дрожащие в плаче губы, на тянущиеся к нему маленькие ручки, даже самый черствый человек в мире не смог бы удержать себя в руках. А Мартин вовсе не был самым черствым человеком в мире.