В дороге Саня молчал. Заниматься пустой болтовнёй он не особо любил - это еще из тюрьмы пошло. Неверное слово, неправильное обращение, неосторожно оброненная мысль - всё это в среде арестантов может грозить совсем нешуточными последствиями. Назови кого-то хуесосом безосновательно - и сосать хуи вполне возможно, что придётся тебе, в петушиной касте.
Правда, это было давно и в другой жизни. Сейчас, уже какое-то время пробыв в новом, более высоком состоянии, Саня помаленьку начал забрасывать свои привычки, адаптируясь к быту и обществу Сородичей, однако прогресс был не сказать, чтобы велик.
И речь не о близости к Зверю. Своего Зверя Саня знает и, в какой-то мере, любит. Зверь - единственное существо, если можно его так назвать, которое Саню понимает. Понимает этот гнев, эту злобу, это ощущение опасности, ярости и страха, которое возникает у смертных в присутствии носферату. Агенобарб устраивает резню, а Гарри ему помогает - и оба они, похоже, считают, что близость к Зверю состоит в убийствах и купании в чужой крови. Убить человека - это та черта, которую Саня морально перешагнул для себя. В конце концов там, в Краснодаре, его ждут-не дождутся обожаемые родственники из мира смертных. Два брата, которые ещё не знают, как близка наша встреча. Их жизни Саня бросит на алтарь своего внутреннего Зверя и Белиала - потому что они действительно заслужили это. Своим мудачеством, неумением держать слово, вечными предательствами и ложью.
Однако же убивать смертных, которых ты впервые видишь - просто так, ради чего? Веселья? Нет, Саня этого не понимает. Что весёлого в том, чтобы перерезать незнакомцу горло? Совсем другое дело - это насладиться своей силой. Своим преимуществом. Своей властью. Видеть страх в глазах. Наблюдать за тем, как меняется в лице какой-нибудь бык, как сползает самодовольная ухмылка и начинает дрожать нижняя губа. Или разгромить магазин - устроить хаос и развал. Наверняка у каждого была такая мечта - вломиться ночью куда-нибудь и громить, рушить стеллажи, бить стёкла, ломать технику. Саня эту мечту воплотил и периодически любит повторить свой опыт.
Возможно, у нас просто разный Зверь.
От мыслей Ельцова оторвал голос Барба. И резкое торможение.
Саня почувствовал, что в нём поднимается ярость. Зверь где-то в глубине издал низкий, угрожающий рык хищника. Ты можешь доминировать смертных, манипулировать ими как куклами. Но такое отношение к своей же братве - это то, что оставлять безнаказанным нельзя.
А голова Барба так удобно торчит между креслами. Ты хотел увидеть моего Зверя? Познакомься, вот он.
Саня протянул руки к голове териона. Быстрым, четким движением обхватил голову ладонями, положив большие пальцы на глаза вентру, пока тот не успел среагировать. И надавил. Сильно, так, чтобы кончиками пальцев достать до самого дна глазниц. Любой косяк должен быть наказан.
- Никогда! Так! Больше! Не! Делай! Сука!