- Неплохо, неплохо, Варвара Дмитриевна, - удовлетворенно кивнула Гера, - общее направление вашей мысли понятно. Я думаю, что на следующем занятии мы подробнее обсудим это по-английски, а сейчас поговорим по-русски.
Только для начала я возьму за смелость дать вам несколько… не советов даже – рекомендаций. Постарайтесь вкладывать в слова чуть меньше эмоций: господа англичане, как я уже говорила, в официальной беседе не приветствуют избыток чувств, мы все-таки не итальянский учим. И второе, скорее житейское, чем речевое…
Гера помолчала, собираясь с мыслями и выдерживая паузу. Душа эстонки ликовала: то, сколь эмоционально отвечала Варя, то, как она сбилась невольно на дела россейские, давало немалую надежду на успех предприятия. Девочка и правда болела душой за происходящее, и ее молодая, чистая душа восставала против бессмысленной жестокости. Жаль только, что такие юные романтики, придя в дело, часто разочаровываются и в нем, видя, что победа куется подчас грязными и неблаговидными путями. Таким идеалистам ничто не кажется достаточно чистым. Но Варя, кажется, признавала ее авторитет – а значит, рискнуть стоило. Но не быстро. Время всякой вещи на земле, время жить и время умирать, время разбрасывать камни и время собирать их. А сейчас – время говорить.
- Может статься так, - продолжила девушка, что вам придется беседовать с человеком, не разделяющим ваших взглядов. Положим, вы с папенькой прибыли в дом английского корабельного инженера, заказать чертеж нового речного парохода. И пока Дмитрий Васильевич беседуют с мастером, вы общаетесь с его сыном и невесткой. А сын этот гипотетический, - выделила Гера слово, - хвастает своими подвигами на бурской войне и интересуется вашим мнением. Ответите честь по чести – он обидится и может, не приведи Господь, помешать заключению контракта. А значит, придется или уходить от темы, или отвечать то, что хотят услышать. Увы, бывает и такое…
Гера вновь замолчала, давая Вареньке время подумать и между делом наблюдая за ее реакцией. Выждав допустимое время, она продолжила:
- Ну а пока, как говорил хитроумный Пьер Патлен, вернемся к нашим баранам. Отложим на время Шекспира и обсудим, пока что на русском, текущую политическую ситуацию. Сейчас, благо, не девятнадцатый век, и женщина служит не только приложением к супругу, но и имеет право думать и говорить. Право дело, так гораздо лучше, чем тогда: вот моя усадьба, вот моя охотничья собака, вот жена, а вот жеребец Резвый, с которым мы на скачках берем призы, н-да.
Вы, Варвара Дмитриевна, читали Чернышевского? Тогда два главных вопроса вы знаете. Ответьте мне, почему этого не происходит? Почему многих устраивает, что народ живет в совершенно скотских условиях? Почему, осуждая британский империализм и гордясь свободолюбивостью буров, мы сами держим в ежовых руковицах других? Потому что буры – за морем, а окраины империи – под боком?
Мы, Варень… Варвара Дмитриевна, - поправилась она, - сейчас беседуем не как учитель и ученик, а как две подруги. Конечно, мы подготавливаем почву для разговорного английского – говоря по-русски, мы понимаем, какие слова и обороты нам потребуются в дальнейшем. Согласитесь, «Гордость и предубеждение» не помогут нам построить речь так, чтобы правильно описать текущую ситуацию. А пути Господни неисповедимы: кто знает, на какие темы вам придется общаться и с кем. А посему мы подготовимся и к беседе классической, и современной – если мне будет позволено такое деление.
А значит, продолжим нашу, - эстляндка замялась, подбирая нужное слово, - назовем это интеллектуальной игрой. С ситуацией и ее минусами мы разобрались, допустим. И решили, что что-то надо делать. Но что? И, главное, как, если возможность провести реформы сверху у нас отсутствует?