Эсеры, большевики, анархисты… Все вроде за одну революцию, одно дело делают, а туда же: ах, вы эсеры? А мы не с вами! Ах, эсер приказы отдает – какой mauvais ton! Но, по крайней мере, один плюс от партийной принадлежности («ориентации» - мысленно фыркнула Гера) типографской дружины был: они не стали вдаваться в долгую полемику и рассуждать, что, кому и где надо, а живо сообразили всю привлекательность идеи подрыва путей.
Ерепенистый товарищ Лёнька быстро взял толпу в оборот и короткими рубленными фразами обозначил и свою позицию, и дальнейший план действий. Кассандра аж восхитилась тому, как уверенно и четко держал себя большевик: он был прирожденным лидером и организатором. Да и на фоне мятущегося, как французская политика, Медведя Лёнька смотрелся куда как выигрышней. Хотя, конечно, его детские колкости над анархистом были не лучшей идеей. Поначалу его угрозы сотоварищам даже немного испугали Геру – а ну как и вправду публика даст ему афронт, и немедленно начнется такой разлад, что о любой помощи можно забыть. Но нет, типографские все это проглотили и не стали вступать в пререкания. Дисциплина, однако, прям как в царской армии!
Но было одно «но». Если перефразировать классика – и все бы было хорошо, когда бы не было так грустно. Девушка искренне бы порадовалась, что хоть кто-то умеет делать дела организованно, если бы не убеждения этих кого-то. Эстляндке живо припомнились слова Анчара о большевиках, которые сейчас находили самое живое подтверждение. Эти господа и вправду действовали серьезно и задачи свои знали туго, но вот для кого они старались? Для народа? Вряд ли.
Так себя ведут те, кто работает сугубо в своих интересах. Так могли бы себя вести лифляндские партии: та же Аула, хоть и включала в себя представителей совершенно разных взглядов, но все ее члены преследовали одну благую цель независимости. И во всех прибалтийских губерниях было так: все трудились ради себя, и делали это с присущим только выросшим на побережье холодной Балтики упорством. А тут какие-то русские с бульдожьей хваткой, достойной англичан и лифляндцев! Не порядок!
А еще – опасность. Если они готовы с такой легкостью гнать в шею своих сопартийцев просто за то, что они принялись обсуждать чье-то предложение без приказа лидера, то не погонят ли они от власти тех, кто с ними в одном списке не был? Опасные, премного опасные господа – как хорошо, что таких в Эстляндии не водится! Дома всем важнее независимость, чем интересы только своей партии: что еще раз показывает, какой народ лучше.
Наконец между распределением ролей и напоминанием, кто здесь главный, возникла пауза, и Гера, откашлявшись, сумела вклиниться в разговор:
- Товарищи. Мы благодарны вам за поддержку и такое решение. Хотелось бы добавить, что товарищ Седой планы Медведя…, - девушка поморщилась и щелкнула пальцами, вспоминая нужное слово, - согласовал! Они оба входят в главный комитет восстания, и, следовательно, действия определяют вместе.
Гертруда старалась говорить четко и по существу, чтобы большевики видели, что не только в их партии с дисциплиной все в порядке. Но нервы-с дали о себе знать. Оставалось надеяться, что ее не примут за наивную перепуганную курсистку.
Впрочем, повод испугаться у нее и без того появился, и немаленький – когда Зефиров предложил в качестве носителя заключенной в оболочку смерти выступить именно ей. Кассандра тут же возблагодарила Бога за то, что он наделил ее светлой кожей – а то внезапная бледность лучше всего прочего подтвердила, как она боится. Нет, от такого «троянского коня» следовало отказаться, и быстро.
- Я позволю себе заметить, - снова вылезший проклятый акцент никак не скроешь, да и черт с ним, - что женщина с ребенком на улице в такое время вызовет повышенный intérêt. Не приведи Господь какой поручик решит, что даму с дитем надо до дома сопроводить, чтобы ее по дороге не убили, и выдаст десяток солдат в сопровождение – и плакали наши планы, - Гертруда развела руками, словно бы демонстрируя размеры неудачи.
Строгим взглядом оглядев товарищей по предстоящей диверсии, эстляндка кивнула своим мыслям и уже спокойнее, в чем-то копируя интонации Лёньки, продолжила:
Кроме того, в той компании, что мы есть сейчас, слишком много подозрительного для gendarmes, и от проверки нас ничто не спасет. Да и товарищей Чибисова и Балакина в любом случае остановят, если увидят: сатрапы сейчас всех мало-мальски похожих на рабочих задерживают. Мало того, - обернулась она к типографским, - у вас есть оружие, что тоже вынуждает искать пути обхода патрулей. Так что вам, товарищи, нельзя попадаться – вам и карты в руки, в смысле сию достойную похвалы адскую машинку. Так что я бы взяла на себя смелость предложить нам разделиться на три и два человека, и встретиться в определенной точке. Руководителем операции на случай разногласий предлагаю поставить опытного товарища Анчара, как вариант компромиссный между анархистами, эсерами и большевиками. Иначе говорильня и перетягивание одеяла на себя нас всех угробят. Vous comprene moi? Все согласны? Тогда нам надо определиться, где встречаемся и какими путями идем к цели.