Макар поздоровался со вчерашним бородатым чудаком сдержанным кивком, сказал:
- Минуту, - накинул тужурку на плечи, сунул свинчатку в карман, кивнул самому себе, выглянул в окно - будто бы просто на всякий случай - и вышел. На выходе бросил взгляд на доску за стойкой портье, отметил ошибку в отчестве, и подумал - надо бы придумать им место для встреч в удобном месте, чтобы не таскаться по гостиницам и не привлекать исчерпывающего внимания личностей, которые даже имя не могут записать правильно - береженого бережет же!
Проследовали к месту встречи, пока шли, Макар поинтересовался у Георгия - которого он без зазрений совести, сразу же перейдя на "ты", начал звать "Жорой" - сколько он знает Панафигину, откуда родом (подразумевая, скорее, "происхождение", нежели географическое расположение отчего дома и давно ли вообще "работает")
- Я спрашиваю, потому что это важно, - сказал Насыров, остановившись на перекрестке и назидательно зыркнув сверху-вниз на товарища по отряду. Ему показалось, что для Шаховского всё это какая-то игра. Он бы не хотел, чтобы борьба с зажравшейся сварой элитариев-буржуа превратилась в фарс из-за того, что кто-то относится к происходящему с детским неосмысленным задором. О чем и и не преминул заметить Шимозе, прямо и без обиняков:
- Давай-ка посерьезнее, ага? Лицедей из тебя никудышный, но мужик ты вроде нормальный.
И бросил через плечо, уже по сходням поднимаясь на борт "Пушкина":
- Убивал когда-нибудь?
То ли шутя, то ли всерьез интересуясь - и не понять даже.