Неслабо опешив от происходящего, Юля вжалась в стену согнувшись и вцепилась мертвой хваткой в собственный рюкзак, не думая, однако, о том, чтобы достать из него хоть что-то, что может сгодиться для самозащиты. Девушка прижимала сам рюкзак к груди на манер бронежилета или древнего рыцарского щита, второй рукой хватая рукоятку погашенного фонарика, который и был ее единственным оружием.
Сердце колотилось где-то гораздо ниже, чем положено, но его биение отдавалось судорогами по всему телу. Первым порывом было свинтить через окно и пропади оно все пропадом. Неизвестно, чем бы обернулось это сиюминутное желание, но Юля с ужасом заметила только сейчас, что окна заколочены. В этот момент ей начало казаться, что декорации помещения меняются совершенно противоестественным способом, как картинки в калейдоскопе и мгновение назад зиявшие пустотой проемы стали забиты по велению чьей-то зловещей воли, сквозь буйно цветущие побеги паники голос разума с завидным упорством убеждал девушку, что она хорошо видела дощатый заслон вместо окон, просто по каким-то одной ей известным причинам забыла об этом, считая, что преграды нет.
Для Юли весь мир сузился до двух вариантов развития событий, убедиться, что это розыгрыш, или бежать, забиться в самый дальний угол дома, пока о ней не забудут и найти выход на улицу. Тем временем Максим пытался заговорить здешнему обитателю зубы, судя по тому, что он бормотал детскую бессвязицу, либо же просто был настолько напуган. Юля предпочитала рассчитывать на первый вариант, это позволило ей проникнуться некоторым сочувствием к Максу и чуть пристыдить себя за трусость.
- Максим, отойди, - сказала она, пытаясь заставить дрогнувший голос звучать уверенно настолько, чтобы у парня не возникло сомнений, что он уже непозволительно долго рискует собой, находясь слишком близко к источнику необъяснимой опасности.
Девушка подождала пару секунд и включила фонарик, наводя на силуэт. Да, это она так решила за всех, что в темноте больше нет смысла, если не получилось спрятаться, в ней оставалась только первобытная опасность и крайняя неприспособленность человеческого зрения.