Так бывает, война ослабляет на миг свою костяную хватку, не замечая выскальзывающих на мирное распутье жертв. Птицы над лесом, следы в снегу, точка на радаре: люди читают друг о друге по знакам. Люди придумали белый флаг. Люди могут, постаравшись, просто понять себе подобных. Иногда этого хватает, чтобы сойти с курса на взаимное уничтожение.
"Янки достали меня, отомсти"
"Заткнись, наш фельдшер творит чудеса!"
"Я не доеду, во мне три дыры"
"Молчи, а умрёшь ー я прокляну себя сам!"
Рич мог бы поклясться, что в какой-то момент начинает понимать каждое-каждое слово. И холод на миг уступает смутной надежде разойтись, и беззвучное пожелание удачи раненному Ричем же крауту почти срывается с губ вместе с паром.
Но тут от дороги начинает стрелять пулемёт, и кора двух дубов разлетается жалящими кусками, а свист пуль терзает безжалостно воздух.
Так тоже бывает, попадаются и в одной армии, и в одном боевом отряде люди, настолько не понимающие друг друга, что войне и не приходится судорожно ловить своих беглецов. Война улыбается. Непонимание ー первый шаг в её объятия, и зачастую большего и не нужно.
Замолкает один из краутов, сдавленно рычит второй. Лязгает затвор его пулемёта, а потом длинная очередь решетит кеттенкрад в кювете до состояния швейцарского сыра. Кажется, там за дубом кто-то рыдает, но онемевший от холода Рич уже не уверен. Он вновь не понимает ни слова по-немецки.