Тихоня бежал изо всех сил, чтоб не отстать от остальной команды. Еще бы, все же шли по улице, а командос -- как и положено, под улицей, то техническому коллектору, время от времени выбивая запертые решетки. Однако, скрежет танковых гусениц по асфальту настоящий солдат узнает даже из-под земли.
-- Вот черт! -- Только и успел выругаться Гаммерфлоп, приподнимая макушкой крышку люка, когда увидел, что на него издалека движется агрегат, косящий от переплавки, на глаз, этак с Перлинского Кризиса, не меньше. Больше десантник времени зря не терял, будто в ускоренной съемке наляпав вокруг люка побольше пластита, а затем явил зрителю альпинистский шнур с кошкой на конце. Гаммер успел его раскрутить и закинуть на ствол танковой пушки как раз за секунду до того, как танковая гусеница наехала на пластит, ровно эту-то секунду командос и использовал, чтобы, сложив руки, свалиться обратно в темноту канализационного люка.
А дальше взрыв, естественно сопровожденный неизменными клубами пламени, подбросил вверх танк, за пушку которого был захлестнут шнур, на другом конце которого, как выяснилось, был десантник Соединенных Штатов Суперики, Джон Гаммерфлоп. Он и вылетел из люка к небу, за свободу которого был готов отдать жизнь.
И пока внизу кувыркался взорванный колдобский танк, у десантника было несколько секунд на воздушную акробатику. Более чем достаточно, чтоб достать большой нож и выставить его перед собой, падая на второй танк проклятых колдобцев, не верящих в демократию. Как известно, если служить достаточно благородной цели, то танковую броню есть шанс пробить ножом.
Но самое удивительное, что все эти подвиги Гаммерфлоп успел проделать, оставшись совершенно незаметным для остальных колдобцев.