Просмотр сообщения в игре «[D&D 5] В Бездну»

На суде, Марсий занял место около своего чешуйчатого коллеги, и поддерживал его смешки собственными, чуть более писклявыми и громкими. А ещё он вертелся. Умудряясь занимать не многим больше места, чем просто сидя, полуэльф каждые шесть секунд указывал на дварфа-перевертыша, выбирая для этого самые неудобные позы, и что-то бормоча под нос. Что именно бард шептал окружающим разобрать не удавалось, но вот в голове культиста слова отдавались громко и чётко.
"Они все знают, Доминик. Тебе не убежать, Доминик. Они поймают тебя, Доминик. Они убьют тебя, Доминик. И твои хозяева не спасут тебя, Доминик. Но они забирут твою душу, Доминик. Они будут пытать твою душу, Доминик. Потому что они никогда не любили тебя, Доминик. Никто никогда не любил тебя, Доминик. Никто не будет плакать, когда ты умрёшь, Доминик. А умрёшь ты скоро, Доминик. Они заносят мечи, Доминик. Они натягивают тетивы, Доминик. И тебе не сбежать, Доминик..."
Самой смешной частью этого розыгрыша Марсий считал то, что перевертыша не звали Доминик.
• • •
С Даврой Марсий открыто пытался толи флиртовать, толи просто угодничать, вплоть до того момента, как один из более здравомыслящих коллег не оттянул барда от жентаримки за ухо.
• • •
К лорду Стрейлу полуэльф не выказывал никакого почтения. Напротив, всячески демонстрировал пренебрежение, и даже рожи из-за спины корчил. Если бы опять не вмешались другие приключенцы, не видать их отряду поддержки паладинов. Над уже выделенными в помощь приключенцам ветеранами жрец все так же подтрунивал, то перекрашивая их броню в розовый, то создавая на лбах неприличные надписи, а пару раз даже заставлял впечататься в стенку, создавая иллюзию прохода.
• • •
В сокровищнице бард долго копался, найдя в итоге весьма недурственный плащ цвета стали, с изображением щита. Пробурчав что-то вроде:
- Ваша воля - закон, о прекраснейший... -
Полуэльф поводил над плащем руками, заставив зачарованную ткань сменить цвет и геральдику. Теперь плащ был едкого лилового оттенка, а щит, пусть и не сменил расцветки, не обогатился рисунком фиолетового (в тон остальному плащу) солнца, с черепом посередине.
• • •
В последний день пребывания в Гонтлгримме, Момлин подсуетился, поговорил со знакомыми знакомых знакомых, и закатил в крупнейшей и известнейшей таверне города концерт. Как настоящий товарищ, Марсий и Дорна пригласил поучаствовать, а остальных послушать. Среди прочих хитов, исполненных в тот вечер, были: неустаревающая "Ты зол?"*, недавно набравшая популярность "Андердарк"*, и обажаемая широкой публикой "Моё сердце в огне"*. Особый фурор произвели два фактора: все песни были исполнены на нижнеобщем, так что все смогли понять текст; и спецэффекты, благословленные перед выступлением лично Цириком.
- Danke, Gontlegrimm! -
Попращался с городом в новомодной бардовской манере Марсий. Стоит также отметить, что многие уходя с концерта чувствовали удивительный прилив сил и здоровья.