"Through the glory of life
I will scatter on the floor
Disappointed and sore
And in my thoughts I have bled
For the riddles I've been fed
Another lie moves over"
К сожалению, изуродованную проклятьем Каина часть себя невозможно было просто так взять и выбросить. Извращенную, темную сторону.... Как бы заезжено и жалко с точки зрения самооправдания не воспринималась эта дефиниция применительно к поведению тореадор под влиянием буйства крови, по мнению Эммы, она полностью отражала суть. Исходя из того, что вампирессе было известно о бессознательном поведении каинитов…
Контролировать это проявление, воздерживаясь от насилия или других крайне негативных реакций, стоило значительных волевых усилий и получалось далеко не всегда. В таких случаях ей предстояло убедить себя, что случившееся поблизости дерьмо – не ее вина. Как с той девушкой, которой она “по ошибке” увеличила рот. В тот раз она, верно, испугалась не меньше самой жертвы вампирской моды. Скорее всего, Рэйчи умышленно позволила ей наступить на эти грабли, чтобы показать, как далеко ее протеже находится теперь от смертных, и урок получился впечатляющим, но какая-то часть более не живой девушки отказывалась верить во все эти “нельзя”.
Постоянная же борьба не на жизнь, а насмерть с собою “другой” довела бы пока еще здоровую половинку ее психики до помешательства или суицида. А потому мириться с новой реальностью приходилось буквально ради сохранения рассудка – так она решила, и это, наверное, считалось у мисс Хейли неплохим оправданием. О том, что произойдет, если/когда она его лишится, девушка старалась не думать. Пожалуй, белые лошади* точно не приедут за ней после такого…
Но…
Это - не повод себя жалеть. Скорее, стиснуть зубы. “Жить”, делая столько, сколько будет возможно. И до самого конца, будь он проклят.
В какой-то момент она перестала идти вперед, вдоль дороги, шаркнув ногой о ни в чем не повинную обочину. Обернулась. В этот раз у нее уже было достаточно сил, чтобы снова взглянуть на такси позади, а нахлынувшей от увиденного решимости – чтобы вернуться и снова попытаться взять ситуацию под контроль. Автомобиль будто замер в своего рода темной коробке: сквозь лобовое ничего не было видно, и шансы, кажется, еще были. Ее новоиспеченный брат он… Неплох… Просто немного…
Подбирая слова, которыми можно было охарактеризовать Кайла с хорошей стороны, Эммануэль едва не бегом направилась обратно к автомобилю. И если бы не каблук, она, верно, действительно побежала бы, чтобы, как ей казалось, убедиться в том, что все закончилось не столь плохо. Однако ее надеждам не суждено было сбыться. Заглянув в салон через боковое стекло со стороны водителя, Хейли одернула свою руку, что собиралась было открыть дверцу. В суете вокруг смертного больше не было никакого смысла. Там, на и под задними сиденьями, на спинках передних и стеклах… Все было настолько плохо, насколько вообще могло быть. Несколько секунд понадобилось ей, чтобы придти в себя. Затем даже не ошарашенная, а, скорее, отстраненная от увиденного девушка с каменным, не выражающим абсолютно ничего лицом, забралась на место водителя и не сразу, но все же нарушила воцарившееся в салоне молчание:
- И давно ты ведешь себя, как дикий пес? – процедила Эмма сквозь зубы, будто вычитывая нерадивого ребенка после очень серьезного проступка. Она умышленно не смотрела ни на Кайла, ни на последствия его “безумия” – вперед уставилась, на дорогу.
- Неужели это было обязательно – устраивать здесь такое? Эту… Кровавую баню, чтоб тебя…
Пальцы вампирессы словно под руководством автопилота легли на оставленный в замке зажигания ключ, и до времени спавший мотор дал о себе знать тихим, размеренным рокотом.