Люди, коих не много, и не мало, стекались к вокзалу, свободные люди. Вероника ощутила легкость в груди, словно цепь, окутывавшая сердце, разлетелась и осыпалась. Так – правильно. Хорошо, что он смог это понять и найти в себе силы поступить правильно.
- «Надеюсь ты рад не меньше этих людей. Теперь все будет по другому. Теперь все будет хорошо!» - думала девушка, взглядом провожая людей к вокзалу. Она знала – он услышит ее. «Прощай, Славный! И удачи…»
Вероника присоединилась к потоку людей. Вокзал изнутри точь в точь напоминал ту самую белую коробку, из которой каждый начинал свой путь по лабиринту. И точно также, как тогда, раздался голос Глисса. Его слова ее удивили! Значит вот как! Был шанс вернуться назад и изменить свою судьбу, тем более Нике для этого пары минут хватило бы с лихвой! Она задумалась и поняла, что в действительности не имеет права ничего менять. Как же там было? Визг тормозов удар… А до этого?
Припарковав свою машину напротив здания прокуратуры, Вероника схватила в охапку толстую стопочку бумаг. Какие-то были запечатаны в конверты, какие-то в твердые папки и обычные файлы. Не нашлось у секретарей пакета, пришлось всю эту гору в руках нести. Неуклюже закинув лямку рюкзака на плечо, Ника обняла свои документы и потопала к зебре. Было скользко, ноябрь месяц выдался дождливым, а к утру подморозило, и вот тротуары и проезжая часть уже превратились в каток. Не все автовладельцы успели переобуть своих стальных коней, Ника и сама вела машину, нервничая на каждом повороте и перед каждым пешеходом. На ногах, хоть и сколько, но как-то спокойнее, и она решила, что обратно поедет на метро. Только в прокуратуру заскочит, бумаги отдаст и в лечебницу обратно. Табло тем временем отсчитывает буквально последние секунды до красного, как раз Вероника едва успевала. Народу на улице практически нет, лишь машины летают туда и сюда, не боятся совсем что ли?! По дороге девушка идет, продрогла вся, коляску толкает вперед, ни на что не смотрит, нос в воротник запрятав. Не глядя по сторонам, дуреха, чешет. А потом… Все случилось будто бы одновременно! В одним миг! Мамаша скользит на тонкой корочке льда и падает на пятую точку, а коляска… По инерции едет дальше, пересекая границу третьей полосы движения, по которой мчался, силясь затормозить, серебристый «Брабус». Его швыряло из стороны в сторону, на скользком асфальте при торможении его начало заносить. Водитель, видно, перепугался, тормоза визжат, мать лежит на спине, не успевает подняться и тоже визжит. Вероника срывается с места, едва не повторив маневр мамаши, листопад белых бумаг взмывает в воздух… Все, что успела сделать Вероника, это оттолкнуть коляску как раз за долю секунды до того, как ей в бок въезжает машина, вышвыривая хрупкое сломанное тело на перекресток. Смерть ее была не мгновенной: она видела, как кувыркается мир, как пошел мелкий снег. А потом она очутилась здесь…
И тут она начала вспоминать те, последние две минуты своей жизни до аварии, и понимает, что ничего изменить не получится. Сильнее жать на педаль, чтобы успеть предупредить мамочку? Нет, не получится. Две минуты назад она стояла в потоке на светофоре, быстрее не выйдет. А пешком не добежит, не успеет. Подъехать и кинуться сразу? Тоже не поспеет в срок – мамочка в момент ее остановки уже неспешно переходила дорогу, а Вероника неслась на зеленый, чтобы успеть перебежать. Значит и менять нечего. Пусть остается так. Пусть дитё вырастет.
Она вдохнула, с облегчением вздохнула. Значит судьба ее – это узнать, что в конце лабиринта. Ну, а раз уж Глисс предлагает выбрать самому вид транспорта, то Вероника уже загодя знала, каким он будет. Раз уж оставаться, то брать по максимуму от этого места нужно! Тем более когда оно такие возможности предоставляет!
Не медля больше ни секунды, девушка отправляется к единственной для себя двери. Полетать на маленьком частном самолете – ее мечта, которую уже лет пять вынашивала. Не умела она такой штукой управлять, а тут и не надо! Представила себе две педали, штурвал крутящийся и с вертикальным ходом – вот и все управление у Никиного самолета. А она хозяйка своих фантазий, значит и самолет ее полетит, никуда не денется!