Гера дернул дверь, одновременно делая полшага вперед и в сторону. Путь был свободен. Гера бросился в квартиру, в поисках спасительного окна, но... Стоило Скуратову переступить порог и оказаться в коридоре, как на мгновение ему открылась картина происходящего. Он увидел тот источник шума собственными глазами. Это был худосочный обветшалый старик в брежневской кепке, рубашке на выпуск и штанами по колено. Его зеленый взгляд источал ненависть, а в руках старик хватом бывалого охотника держал ижака 50ого. "Получай, тварь!" - услышал Скуратов хрипловатый спокойный голос, а затем раздался выстрел такой силы, что Гера вывалился из квартиры и растянулся на лестничной площадке. В грудь его вонзились миллионы крохотных игл двенадцатого или шестнадцатого калибра, в глазах потемнело, но сознание в этот раз не покинуло Геру. Просто... Просто пришла... ярость?
Леонид не сразу понял, что произошло. Это случилось так стремительно... Рывок, выстрел, отброшенное тело. Но все это было вполне обычным и естественным. Объяснимым и понятным, но потом... Мужчина в халате... Его лицо исказилось яростью... Он сложил руки вместе и с криком обрушил... поток зеленого пламени в старика! Струя болезненно-зеленой субстанции сорвалась с ладоней неизвестного и обрушилась на правую кисть старика. Тот закричал изо всех сил. Иссохшая ладонь тот час обуглилась, двустволка выпала на пол и... раздался еще один выстрел в сторону Геры.
В мгновенно повисшей звенящей тишине откуда-то сверху лестничной площадки раздался плачь ребенка: "Мама..."