Ламинат под ногами местами уже поскрипывал, но Гера не обращал на это внимания. Привык, наверное. На ходу протирая глаза, он вышел в коридор и заглянул на кухню, а там... Там его ждал сюрприз. На столе его ждала тарелка с праздничным завтраком. Яичница-глазунья с разрезанной и согнутой в форме сердца сосиской. "С Днем Всех Влюблённых, милый!" - поздравила Геру Снежана. Она улыбнулась той неотразимой улыбкой, которая покорила Георгия с первой встречи, и сделала глоток из чашки.
...
14.02.2016 года
07:23
Закончив с завтраком и приведя себя в порядок, Гера вышел на улицу. Еще не рассвело. О вчерашней пурге напоминали поломанные ветки, разбросанный из помойки мусор, вырванный из кронштейна на стене дома и висящий на одном проводе уличный фонарь. Он неторопливо раскачивался, и свет от него играл освещал то оду, то другую стороны улицы. На крышах нескольких машин валялись пакеты с мусором, листы фанеры и... снег. Много снега. Скуратов поспешил к машине. Беспокойство охватило его. А вдруг что-то случилось с ней?
Из соседнего подъезда вышел мужчина и пошел навстречу Георгию. Он каждое утро выходил из этого подъезда в одно и то же время, и каждое утро они со Скуратовым расходились в разные стороны. Он не знал его имени. И сосед, наверное, тоже. Но эта встреча, каждое утро в одном и том же месте навевала Георгию мысли о постоянстве. О том, что оно есть. Здесь. Пусть такое смешное и незначительное. И такое шаткое. Но уже много месяцев в одно и то же время Гера видел одно и то же лицо. Они кивали друг другу, улыбались и расходились. И было в этом что-то теплое, светлое. Не в пример тому, о чем вещают с экранов телевизоров или из динамиков радиоприемников.
Сосед остался за спиной. Георгий повернул за угол дома и, едва улыбаясь сам себе, ускорил шаг. Автомобиль занесло едва ли не полностью. На крыше обнаружилось несколько крупных веток, но повреждений тойота не получила. Скуратов попытался открыть багажник, но замок напрочь замерз. Пришлось пробираться туда через салон. Опустил заднее сидение, вытащил лопату, щетку. Завел двигатель. И опять, уже в который раз, Гера порадовался, что в свое время выбор его пал именно на японку. Раскидывая лопатой снег он заметил, как в конце улицы водитель "пятнашки" поднял капот и активно там шаманил. "Аккумулятор замерз, не иначе", - подумал Гера и начал активнее раскидывать снег. Посмотрел на часы. 07:28. Еще не опоздал, но уже вот-вот... Времени оставалось впритык. Бросив лопату на коврик перед задними сидениями, Гера еще с пол минуты чистил лобовое стекло, а затем прыгнул за руль и поехал, оставляя водителя "пятнашки" с его горем. Уже через два квартала Скуратов уткнулся в хвост потока и начал терпеливо ждать, затем неторопливо ехать, а затем снова ждать зеленого сигнала светофора, разрешающего въезд на мост. За машиной Геры сразу пристроился желтый "Матиз". Он казался таким чуждым явлением этим черным февральским утром, но в то же время и ярким теплым, почти согревающим пятном. За рулем сидел молодой мужчина, а рядом, на переднем пассажирском сидении, красовался огромный букет гербер. Кому он вез его в 7:30? Любовнице? Секретарше? Девушке? Георгий не стал выходить из машины и спрашивать. Конечно же.
Зеленый сигнал светофора встретил Геру привычным затором на перекрестке перед мостом. Скуратов медленно пустил машину вперед, а когда загорелся красный - продвинулся вперед едва ли на два-три метра. Съезжающие с моста водители давили на клаксоны. Им вторили водители, пытавшиеся въехать на мост. В этой чудовищной какофонии Скуратов едва ли мог чувствовать себя в своей тарелке. Он не привык к такому. Ему роднее было спокойствие и терпимость, присущие предкам. Но он жил в современном мире и приходилось встраиваться в этот ритм, в этот темп, в эту жизнь. Иначе... иначе он опоздал бы на работу.
...
07:56
На улицу им. Батюшкова Георгий приехал как обычно. И как обычно парковочных мест уже не было. Пришлось свернуть на боковую улицу, ведущую к Театру Юного Зрителя, и оставить там тойоту. Точно также он сделал вчера. И точно также он делал много дней до этого. Обернулся. Книга лежала на заднем сидении и каким-то чудом избежала встречи с лопатой. А ведь снег мог бы промочить страницы... Гера достал книгу и убрал её в бардачок. На всякий случай. И лишь затем вышел на улицу и быстрым шагом направился в ЦУМ. Едва переступив порог, Георгий быстро разделся, надел рабочую форму и поспешил на планерку.
В небольшом помещении уже собралась вся смена: Сашка Панкратов, на его лице были отчетливо заметны все признаки недосыпа; Колька Белов, собранный, подтянутый, но робкий и нерешительный; и он, простой парень Георгий Скуратов. Был в зале и начальник службы охраны, Иосиф Германович. Он стоял перед собравшимися и метал молнии. Герка быстро занял свободный стул и глянул на часы. 08:01. "Ничего", - подумал Скуратов, - "Это ничего...".
— Я, блядь, вас еще раз спрашиваю, Александр Петрович, куда вы, мать вашу, смотрели?! — разразился грохотом отставной полковник, тезка известного диктатора с очень схожим характером... — Эта баночка Рако Кабане стоит больше чем ваши гребанные услуги! Как можно было не увидеть, как у вас из-под носа тащат товар? Вы совсем ослепли, что ли, или работать не хотите? Не хотите - так проваливайте отсюда, а хотите - так делайте то что от вас требуется. Не велика наука: держать глаза открытыми, а руки - наготове. Тут вам не девяностые и не восьмидесятые в Афгане. Никто к вам со стволами не вломится и не постреляет. Но это не значит, что можно спать на работе и в телефонный аппарат пялиться! У вас есть вопросы, Панкратов?
— Н-н-никак нет, т-т-т... Иосиф Германович! — едва слышно выдавил из себя недавно демобилизованный Сашок, не смея поднять головы.
— А вы, Скуратов и Белов, куда смотрели? В инструкции четко написано, черным по белому: "...а также держать в наблюдении сопутствующие отделы с прикрепленными к ним сотрудниками безопасности...".