Торадин чуть печально хмыкнул. До крепостей, где были серьезно представлены Изумрудные Клинки тянулись лиги и лиги... А то - чего ж, если есть возможность выпить-закусить, отчего бы и не позвать с собой родню? Дворфы же не без понятий, хотя и кушают немало. Если что - потом разваленное починят, побелку подновят... крышу хозяину на место поставят... Однако же свои дворфы были далеко, с местными жрец был незнаком, так что особнячок, вероятно, устоит.
Но на пояснения Корана о причинах рекомендаций Торадин посерьезнел. Надо было решить, как себя вести. Безбашенный лучник был вовсе не дурак, и ссориться с ним не следовало. К тому же, он, пожалуй, единственный говорил об Абделе, как о человеке, а не как о политическом деятеле. Промолчать и морочить эльфу голову, скрывая смерть Адриана показалось и недальновидно, и как-то просто нехорошо. А Сильвершильд? А Сильвершильд пахмаарт кошр шнутц дхр'аак*. Он придержал информацию о гибели своего коллеги-сюзерена в интересах бизнеса (в первую голову своего), а не покойника, и не факт что на пользу города. Да и вряд ли Коран побежит вопить со всех крыш.
- Расскажу, сир Коран. Только хочу вас предупредить, что герцог Сильвершильд наложил запрет на распространение этой информации, опасаясь последствий. Не знаю, когда он соберется это обнародовать и в каком виде. Мне очень горько вам об этом сообщать, но этой ночью погиб Великий Герцог Абдель Адриан. Скрытность Сильвершильда вызвана обстоятельствами смерти Абделя - тот превратился в непонятное чудовище, стал кидаться на всех подряд, убил людей из своей же охраны... Поэтому Великие Герцоги пока не решили, как объявить о произошедшем. Сочувствую, я знаю, вы были друзьями.