Гервиль заняла место у окна – так уж вышло по доброй воле мужчин, что пропустили даму одеждах небесного цвета вперед. Ответом на проявленную галантность стал известный жест благодарности и кроткая улыбка жрицы. Не кому-то конкретному, а всем ее спутникам разом. Она, в целом, не была разговорчива и не употребляла спиртных напитков, а потому в известной степени не вписывалась в мужскую компанию на фоне оживленного трактира с подносом, забитым выпивкой и яствами. Глядя на улицу сквозь местами заляпанное стекло, по которому резво бегал паучок, она размышляла о тех некоторых вещах, что наводили на нее тоску. Вином бы это залить, да только уж лучше быть начеку. Мало ли, что может произойти… Она давно себя приучила, что ко всему нужно быть готовой, не полагаясь на одну только Селуне, что освещала ее путь вперед.
Паучки… Обычно паучки так не делают, а тихонько сидят в уголке, примерно, как поступала сейчас жрица, но этот почему-то был очень активен. В какой-то степени последнее время Гервиль тоже изменяла давно укоренившимся привычкам. Узнав своих спутников поближе, не смотрела на них волком, как было в самом начале их знакомства, когда они только приступили к тому дельцу с хитрыми крысами-воровками. Теперь она свободно могла с ними заговорить и даже изредка пошутить о какой-нибудь мелочи. О личном она умалчивала. Но дела – почему бы и нет?
Вслед за Майлзом она пригубила красного из кубка, совершив воистину мышиный глоточек, после чего оставила и без того едва наполненный сосуд в покое. Вино было кислым и немного разбавленным, как на ее утонченный вкус. В дворцах такое полагалось разве что слугам, да и то при отсутствии у господ своих собственных виноградников. Но из вежливости девушка не стала ничего об этом говорить, чтобы не портить аппетит остальным. Вместо этого она решила включиться в обсуждение, которое начал бард, хотя слово и было передано другому.
- Позволь мне? – с этими словами жрица едва подалась вперед. Из-под полы широкого плаща, что укутывал занявшую уголок фигуру, показалась тонкая, не обремененная тяжелым физическим трудом ручка служительницы Лунной девы. Спустя мгновение кончики ее пальцев оказалась на тонкой глади Майлзового свитка.
– Пусть наше прошение будет написано почерком женщины, - она взглянула в глаза барда, после чего медленно обвела взглядом остальных присутствующих и добавила. – Многие жители Врат чтят образ моей богини, заступницы моряков, но в городе нет ни единого храма, где прихожане могли бы вознести Селуне молитву. Если этот праздник действительно столь важен, я бы просила благородного Графа именно об этой милости…