Во время жесткой посадки Прокопенко просто трясся, ухватившись за что-то, и молча ждал того или иного исхода, как все остальные члены экспедиции. Перепалка пилотов, нарастающая паника его будто и не коснулись - даже глаз не открыл. "Проспал." - С улыбкой отвечал потом.
Это "потом", когда на лица вновь вернутся улыбки, для пассажиров "Океании" настанет еще очень нескоро.
Сейчас же ошалевшие, перемазанные в вонючей красной массе люди с трудом выбираются на берег бывшего Нила, в гробовом почти что молчании разгружают с лодок свои нехитрые пожитки. Картина вокруг подавляющая, почти библейская. Река обратилась в кровь, а чернозем, давший название этой стране - в песок. Не нужно иметь специальное образование, чтобы понять, что это гиблое место. Здесь не прожить даже нескольким десяткам тысяч человек. Куда завел их безумец-капитан?
"В новый дом." - Думает Фёдор. Среди суеты он стоит на берегу, не двигаясь, словно статуя. Неотрывно смотрит на вяло движущуюся массу "реки". В глазах, где 500 лет не было ничего, кроме усталости, теперь пылает пламя. Прокопенко глубоко вздыхает - и улыбается.
...
Прошла всего пара дней, а ропот уже нарастал. "Здесь не выжить", "Мы в аду", "Вы ошиблись с местом высадки, капитан", "Нужно на Север", "Нужно на Юг"... Что ж, без свободомыслия эти люди не были бы теми, кто они есть. И не были бы нужны здесь. Просто иногда свободомыслие идет немного не в то русло.
Прокопенко не стал тянуть. Общий сбор руководителей, решающих дальнейшую судьбу "Океании", он сам назначил на утро третьего дня с момента посадки. И сам же взял первое слово на нем - мнение остальных он уже слушал, а вот своего не высказывал.
Светало. Средь зеленой пласткани палаточного лагеря, на небольшой площади, собралось около сотни человек. Большинству за сорок, большинство в хорошей физической форме. Главы отдельных ячеек экспедиции. Расселись на стульях, ждут, мрачно глядя на пустой помост, предназначенный для отсутствующего оратора. Тихо, лишь изредка в полголоса перебрасываются между собой парой слов.
Отсутствующий оратор - капитан Прокопенко. До назначенного времени еще пять минут, и сейчас он неспешно, наслаждаясь процессом, приводит себя в порядок. Уже побрит - впервые за пятьсот лет - помыт и свеж. Зеленая форма "Эколайф" со знаками капитана хоть и выцвела, но в отличном состоянии - пользовался ей только в день отлета. Висит сейчас, как на палке - схуднул. Все равно. Улыбается себе в зеркале, прикрепляя запонку c эмблемой компании.*
Вот и время подошло. Немного подумав, оставляет кобуру в палатке. Выходит к людям, подол откинув. Прищурившись, ловит порывы сухого ветра лицом пару секунд, наслаждается. Наконец, приняв серьезное выражение, поднимается на помост. Окидывает пристальным взглядом каждого из присутствующих. Отмечает небольшую толпу, уже начавшую собираться вокруг - послушать, что скажут. Оборванные, тощие, с обгорелой красной кожей люди, величайшие ученые, жалкое зрелище. Но не по одежке судят.
- Я знаю, какие речи ходят среди наших. - Прочистив горло, начинает капитан свою речь. - Что надо бежать отсюда. Что мы погибнем. Что число людей критическое и мы в "бутылочном горле". Что капитан, - Тут Прокопенко ухмыльнулся. - Рехнулся и хочет всех угробить, есть и такое. На север, на юг, к чертовой матери. Бежать. Опять.
Федор пристально оглядел непроницаемых бывалых глав экспедиции, начавшую шушукаться толпу. В глазах его внезапно вспыхивает уверенность, граничащая с фанатизмом.
- Мы забыли, кто мы такие, да? Кто мы - бродяги бездомные, бомжи, а? Андерс, Руди, Семен - мы бродяги? Нет. Мы хотим опять скитаться, мигрировать, жрать... Трупы? Продолжать забывать себя? Нет. Мы - ученые.
- Мы летели туда, - Прокопенко поднимает палец в небо, и в указующем, и в назидательном жесте одновременно. - Чтобы заставить пустыни расцвести! У нас есть все для этого - умы, руки, техника, Ковчег! Не хватает только одного - воли. Мы провели Ковчег через Бездну нетронутым, умирали ради него, как когда-то в Ленинграде умирали ради коллекции Вавилова - а теперь вдруг забыли, чего хотели? Господа исследователи, где ваша воля? Где вы ее потеряли? М?
Кажется, на этот вопрос Федор действительно ждал ответа, с минуту сверля глазами присутствующих. Никто ничего не сказал, но и взглядов не опускали - люди не те.
- У нас под боком - чудо, даже два чуда. Миллион чудес, в конце концов! Когда мы встанем на ноги, нам откроется такой потенциал, какой раньше даже не снился. Сколько тайн мы сможем разгадать здесь? Сколько нового построить? Это ли не то, о чем все мечтали? Или теперь мы хотим лишь сытно жрать и вкусно спать? "Бутылочное горло популяции", говорите вы. Я скажу - да! И отлично! Неужели вы не понимаете, какой это шанс изменить ВСЕ? Вообще все. Подумайте об этом, товарищи. Выключите голодного беженца, включите ученого. Мы будем решать проблемы, а не бежать от них. Испытания закаляют, и мы должны приветствовать их, а после преодолевать. Я все сказал.
Стучит сердце, тяжело вздымается грудь. Глаза влажные и горячие. Теплеет на душе, когда видит ответные взгляды. Они поняли. Поверили.
...
Затем последовало еще несколько сборов, уже без риторики, но зато с конкретикой. Обсуждали пути решения насущной проблемы - еды и питья. Само собой, все они были связаны с Жижей или Массой - так называли то, что нынче заменило Нил. Отбросив разные теории происхождения, думали о прикладном - как ее есть.
Первая идея - вирус - была отброшена из-за масштабности и непредсказуемости. В кратчайший срок создать нечто, превращающее чуждое в съедобное в огромных количествах и при этом рассчитывать, что все пойдет по плану? Безответственно и смертельно опасно.
Вторая - сделать что-то не с Массой, но с собой - вызвала бурное обсуждение. Идея была интересной, но в данный момент для ее реализации не было ни ресурсов, ни права на ошибку. Вновь безответственно и опасно - для сегодняшнего дня.
Наконец, на третьем, как говорят, "концепте" остановились - консументы. Человек не может есть Массу, но создаст того, кто сможет. И будет есть уже его. Этот "кто-то " должен быть быстро размножающимся, питательным, запасающим воду и, главное, умеющим, как выразился Прокопенко, "химичить" с белками аж на атомарном уровне. Смело, но реализуемо. Существо будет названо Анти-Массой (быстро вылившейся в А-Массу, а после и просто Амасу) и будет являться, по сути, бактерией-хищником, созданной на основе синтеза архивов Ковчега и отдельных организмов имеющейся Массы.
Амаса будет потреблять Массу и обращать ее белок в свой, левосторонний, пригодный для человека и себя, перестраивая его на атомарном уровне. На бумаге чаны с закваской Амасы расположатся вдоль Нила и будут ежедневно пополняться Массой, в кратчайшие сроки обращаемой уже в саму А-Массу с сохранением, что важно, очищенной от чуждого белка воды. Отдельно было отмечено, что Амасу в реку выпускать не стоит ни в коем случае, потому что если она не будет сожрана превосходящим количеством Массы (а та ведь тоже консумент сама по себе), то последствия могут выйти из под контроля. Такое изолированние разведение могло бы дать плоды и с вирусом, конечно, но вирус- штука куда менее предсказуемая, чем бактерия. А надежность сейчас нужна, как никогда - лишь один "выстрел" имеет экспедиция до того, как все начнет разваливаться.
...
В общем, стоило просто преодолеть первый шок и начать работать. Прокопенко, веря в то, что труд вознаграждается, выбрал трудный путь для себя и своих людей. Хватит бродяжничать, хватит бежать. Пора заняться тем, к чему мы готовились. Созданию нового мира.
...
Создание Нового Мира. Такие сильные слова. И чем они занимаются? Величайшие умы средь пустыни стараются не умереть с голоду. Вода и еда по карточкам. Выводят жратву, словно фермеры. Деморализующее зрелище.
Но не для колонистов "Океании"! Для них важно не "что", а "как", и в этом их сила. Даже за такую базовую, животную, можно сказать, задачу, ученые взялись с пламенным энтузиазмом. Предложения посыпались рекой и, в отличие от болтовни просто "умных людей", реализовывались, применялись, проверялись.
Когда стало ясно, что традиционного сельского хозяйства на Амасе не построить (слишком мало рабочих рук, слишком большие объемы; слишком тупа, в конце концов, работа по непрерывному наполнению чанов), следующее решение было уже готово, и было оно до гениальности простым. Зачем строить чаны Амасы, перерабатывающие Массу в еду, если чаны уже готовы и ходят, сгорая на солнце и урча животами? Конечно, "чаном разведения" станет человеческое тело! Все мы знаем, что желудочно-кишечный тракт человека - прибежище для миллионов различных организмов-симбионтов. Почему бы не пополнить это полчище еще одним, новым, уже готовым? Масса, вонючая, мерзкая, ядовитая, будет превращаться в весь необходимый для жизни набор веществ прямо в животах!
Прокопенко был доволен. Среди всего того "пиздеца", как емко называли происходящее колонисты "Океании", ему удалось запустить маховик человеческой мысли. Теперь капитан был спокоен - они выживут и преуспеют. Перед такими людьми нет преград.