Снова снилось детство. Шум листвы в роще. Проплывающие по голубому небу облака. Жужжание пчелок на колхозной пасеке. Не раз роящиеся медоносы кусали маленького Жруна в его торчащие уши. Не раз заползали под одежду и всаживали свое ядовитое жало в нежную детскую плоть.
И не раз с тех пор снился ему один и тот же кошмар - он убегает от пчел, пчелы догоняют его. Он за дверь, жужжащее облако за ним. Он - вон из комнаты, пчелы - вслед. Так он и бегал по пустому дому из комнаты в комнату, тщетно пытаясь отсечь дверью разозленных насекомых.
Но это было давно. В какой-то момент Жрун даже научился узнавать в таких кошмарах кошмары. Если все вокруг жужжит - значит это сон. Если в лифте слишком много кнопок - это сон. Если лестница упирается в стену - это сон. Потому что в жизни так не бывает. Не бывает... Не бывает...
...проснулся от жужжания. От гулкого вибрирующего звука, отдающего в голове мыслю о чем то ползучем и металлическом одновременно. Открыл веки. Жужжит. Стены блиндажа жужжат. Фляга. Пол земляной. Бронедоспех и тот какжется жужжит и вибрирует. Сон? Пальцами провел фактуру стола ощупав. В стрекот пулемётов вслушался. Воздуха тяжелого набрал. Не сон. Война.
Стукнуло сердце. Понял.
Понял всё сразу. И про струну лопнувшую. И про брата ушедшего. И про пожар после бомбешки райха. Всё понял. Понял что этот день его - последний.
Выдох.
Рванул к выходу, весь мир одним движением размывая. Гермошлем захлопнул. Дверь вышиб. Шагнул, в обволакивающее тысячей легких ударов облако гнуса погрузившись.
Вдох. Сотни крошечных челюстей прогрызают фильтры. Шаг. Рукой раздвинуть мягкую живую завесу тщетные попытки. Как мутной воде. Шаг. Сполохи красного сквозь жужжащий полог прорываются.
Вместо выдоха - крик. Крошечные твари впиваются в губы и десна, липнут к спазмирующему горлу, ползут к выпученным от натуги глазам.
Вдох. Булькающий, кусающий и трепещущий сотней лапок воздух в легкие запуская, живительного газа набрал. Шаг во тьму. На одних стимуляторах, любезно впрыскиваемых в кровь "Заботой". На одних только данных радара, подсвечивающего из последних сил направление к раненому товарищу. На одной только железной моргонской воле. Шаг. Шаг. К победе или поражению? Шаг. К смерти или бессмертию. Шаг.
Выходящего воздуха сип. Уже механическое, бессознательное выпускание отработанного газа из мертвого тела. Разума нет. Взорвался, исчез, сошел со сцены - от боли, шока и шквала источаемых мелким гнусом отравляющих веществ. Склонился. Ссутулился, давая стальным рукам "Заботы" ввести павшему товарищу очередную дозу стимулятора. Угас.
Смерть?