Бейчмо
В спорт-школе ты учил пацана. Пацана звали Мык. Дохлый был, но сильно дохлых в хаос-боле не бывает. Во всяком случае - не бывает долго. Помнишь, как пришёл к тебе, дождался смирно на скамеечке, когда закончится тренировка. Ты сходу всё понял, видел таких уже, спросил его сразу, в духе, "а ты чё такой, как сопля?". Оказалось, не за симуляторами реальности фигуру гробит, а тупо жрать ему нечего. Ты тогда покачал головой и отправил его лесом: по возрасту мал, по телу убог. Короче, вот те, малец, свисток, вот порог: нажрёшь массы через год-другой, поговорим, а сейчас шагом отсюда марш. И забыл про него.
Через год после тренировки тебя дождался молодой моргон. Крепкий. Помнишь, первое, что он сказал. Он поднялся и сказал: «Я хочу стать форвардом».
Качаешь головой в такт мелодии под слова про брутала. За пару лет он превратился в машину хаос-бола. Он бросал мяч, как артиллерийское орудие. Он держал удар, как ОДТ «Бизон». Ни разу он не жаловался тебе, не ныл, не хвастался, вообще не болтал. Молчал. Качал. Молчал. Вы почти не разговаривали, кроме одного случая: ты видел, что он хочет что-то спросить, но мается и молчит. Спросил его прямо. Оказалось, влюбился в девчонку, не знает, как вести себя, что делать, что говорить и хотел спросить у тебя. Ты удивился такому повороту (обычно другие моргоны спрашивают у тебя только паспорт, да и те – в форме, со стволами и напряжёнными лицами), но дал ему пару советов, а потом дал подзатыльник, велел забыть про баб до межсезонья и погнал под штангу. В финале области Кзанч «Нург» Оббо сломал ему спину.
Потащился после работы в больницу к нему, уставший. Купил по дороге на последние гопейки какого-то сраного урюка и апельсинку. Флегматичный доктор почесал задумчиво сизую лысину щупальцем: он будет жить, но не будет ходить. У тебя ныло тело и болела голова, и ты давно не жрал, и тебе нужно было сообщить мальцу плохие новости. Когда ты вошёл к нему, он улыбнулся. Оказывается, к нему никто не приходил ещё на этой неделе. Ты спросил, почему, наблюдая, как он уплетает фруктовые сухари за обе щёки. Он ответил, жуя сосредоточенно. Его отец сказал, что «скоро вернётся» двенадцать лет назад. Мать попала в вечерние новости, красочно разбившись на арендованном аэромобиле и перебрав какого-то крутого сим-сенса перед этим. Ты сглотнул ком размером с планету. Ты сообщил первую плохую новость. Он посерел лицом. Стал жевать медленней. И тогда ты сообщил вторую плохую новость: ты улетаешь. Ты боялся, что он поднимет взгляд и сожжёт тебе глаза. Но он только молча кивнул, глядя в пол. Ты выдавил, что вернёшься… скоро. Сегодня утром ты получил трёхминутное видео-сообщение с неизвестного адреса, нарезка кадров: скаля зубы и роняя мутные капли пота с дрожащих ушей, Мык приседает на одной ноге, держась за стену. На нём форма вашего клуба. Камера скользит по игрокам основного состава, каким ты его оставил. Лица. Глаза. Ты остановил видео.