14 августа
Жаркое, тихое лето подходило к концу - без происшествий. В жизни Лёдика не происходило ровным счетом ничего особенного - так, обычные будние дни. Происшествия начались вечером 13 августа, когда к ним домой пришел дядечка. Дядечку звали Антон Петрович, дядечка был улыбчивый, пухлощекий, пузатенький и невысокий - этакий колобок. Судя по тому, как уважительно и в то же время дружелюбно общался с Антоном Петровичем папа, Антон Петрович был человеком важным. Его должность и фамилию Лёдик как-то прослушал, но одно уловил - дядечка пришел из горкома. Родители провели гостя в зал, усадили на диван и предложили воды. Антон Петрович вежливо отказался. Отчаянно потея в жарком шерстяном пиджаке черного цвета, он то и дело утирал свою лысеющую, круглую голову платочком, щурил в улыбке глаза - и сыпал благодарностями вперемешку с комплиментами. Даже Лёдику, мимо проходившему, досталось - "эк красноармеец-то вымахал!" Комплимент был, мягко говоря, притянутый за уши - ни особым ростом, ни особой красноармейскостью Лёдик не отличался. Впрочем, маме с папой вроде как понравилось. Антон Петрович явно очаровал их - как своими сладкими речами, так и важностью своего поста. А очаровав родителей Лёдика, толстячок перешел к делу - и вдруг оказалось что пришел он, вообще-то, как раз к Лёдику. Последнего позвали - и вдруг предложили вступить в кружок радиоэлектроники при ДК "Орленок". Как, почему, зачем - Антон Петрович не сказал. Зато - он много и красиво говорил о том что это "путевка в жизнь", говорил о воспитании, о том, какой Лёдик талантливый и вообще умница. Так говорил, так говорил - что родители, даже мама, через какое-то время уверовали в то что кружок радиоэлектроники это судьба их сына, что только так и никак иначе. В конечном счете, мнение самого Лёдика даже значения не имело - он понял что его отправят в этот самый "Орленок" во что бы то ни стало. Собственно, так и произошло - утром 14 числа мама одела его, снарядила в путь, причесала, а папа, по дороге на работу, подвез на служебной машине до улицы Красной Гвардии, пожелав удачи. Что Лёдику оставалось делать? Не слоняться же по городу весь день из глупого упрямства? Лёдик был мальчик в целом послушный, так что сделал как велели - пошел в "Орленок".
У ворот его встретили двое милиционеров, каким-то образом узнали по фамилии, посетовали что он рано, велели идти в "вестибуль" и там ждать. До здания Лёдик добрался без приключений, пешим ходом через парк. Парк ему не понравился - с утра он казался совсем не парком, скорее каким-то настоящим лесом, дремучей чащей. Поднявшись по ступеням к дверям "Орленка" и потянув на себя за массивную, мокрую от росы, ручку, массивную же, дубовую дверь, мальчик с чувством странного облегчения прошмыгнул внутрь. И оказался в том самом "вестибуле", о котором ему говорили.
Вестибюль был... впечатляющий. Высотой в три этажа, до самой крыши - так, что потолок терялся в сумрачной вышине. Та стена, что была у Лёдика за спиной, которая со входной дверью - оказывается, у нее были витражные окна, из разноцветного стекла, складывающегося в странные, геометрические узоры и символы. А вместо стен впереди, слева и справа - были этажи и коридоры, лестницы к ним тут и там, ведущие в разные части здания. Пол был паркетный, прямо как у папы на работе, в Доме Советов. В общем, удивительное место.
- Малой, тебя как звать? - окликнул кто-то засмотревшегося и замечтавшегося Лёдика. Это оказался еще один милиционер, молодой такой, улыбчивый мужчина, вихрастый - он сидел за столиком слева от входа. Мальчику бросилась в глаза пачка сигарет, какая-то на вид незнакомая, торчащая из нагрудного кармана гимнастерки.
- Ты, наверное, Вершинин? А нет, стой, Вершинников, да? - милиционер был нетерпеливый, дожидаться ответа на свой первый вопрос даже не думал. Сразу принялся предположения строить, листая деловито какие-то бумаги у себя на столе.