- А обязательно нужен повод? - Удивлённо вскинул бровь Солист, немного повращав фужер за длинную ножку. - Просто каждому блюду должен соответствовать свой напиток. А в случае с грибами сложно представить лучшее сочетание, чем молодое вино. Впрочем, если захочешь, можно достать свечи, для пущего интима.
- Ну-у, если дело только в этом! - загадочно зыркнув в потолок, протянула Эмилия.
Настало время пробовать! И Лийка начала с вина: поплескала его в бокале, любуясь насыщенным цветом, пригубила слегка. Она знала, что вина пьют именно так, читала видимо, но вот попробовать довелось, как ни странно, впервые. Морган не любил ни романтику, ни слабые напитки, потому в доме ничего кроме сорокаградусного никогда не водилось. Ласточке же не хотелось выдавать этот "промах в своем воспитании". На вкус с первой молодое вино ей показалось прокисшим компотом, даже накатило небольшое разочарование - и чего вокруг напитка такие страсти бушуют? Вино, вино! А вот на послевкусии девушка заострила свое внимание и ее несколько изумленные глаза поползли на лоб. Включилась охота опрокинуть бокал сразу, но так не пьют вина - твердила она себе строго!
- Неплохо. - сухо констатировала девушка, пряча глубоко внутри своей эмоции.
Еще два небольших глоточка пьянящего нектара она сделала прежде, чем приступить к ужину.
- Честно говоря я все время, находясь тут, ломала голову - кто же тебе здесь готовит из всего этого изобилия? Не думала, что ты способен на нечто большее, чем шваркнуть в микроволновку какой-нибудь паек. Каюсь. Удивил!
- Пхе! - толи поперхнулся, толи рассмеялся Вильгельм. - А чем тут, в Зоне ещё заняться? Тут не трущобы Ричмонда, и не каютки Авианосца. Народу мало. Почитай если одного на десяток километров встретишь, вот тебе и сосед. Семейных так и вообще почти нет. Мало кто соглашается в Зону переезжать. Надо же чем-то себя занять? Тем более тут лес тебя сам снабжает - экспериментируй со свежатинкой сколько влезет.
В подтверждение своих слов, Шмидт наколол на вилку кусочек гриба и пару шкварок, добавил к этому ломтик картофелины и отправил импровизированное канапе в рот.
- Летом, понятно, в Зоне в основном. Заработать немного, кое-какое снаряжение раздобыть, оно понятно. Но в межсезонье, с поздней осени до весны, в Зону только дурни лезут, да совсем отчаявшиеся. И то не далеко. Нет, осенью, зимой да весной тоже дел хватает. Мясо там промышлять, птицу, грибы с ягодами, пушнину, опять же. Но артели не часто собираются, так что свободного времени хоть отбавляй. Так что тут либо как Натан, книжки возле камина читать, да в заснеженное окно поглядывать, либо сибаритствовать.
Пока Вильгельм рассказывал, Лийка принялась за картошечку, затем отдельно за грибы и отдельно за хрустящие шкварочки. Выглядело, наверное, такое потребление странно - и раздельным питанием не назовешь, скорее прибабахи… На самом же деле Ласточка так давно ничего вкусного не ела, что не хотелось смешивать по началу. Это сейчас она все распробует, а потом, как все нормальные люди, примется отправлять кусочки в любом сочетании без разбору. А с вином уже было покончено раньше, чем Сол заговорил о своих сезонных занятиях.
- Если мне когда-нибудь надоест… нет, не правильно. Если не смогу по какой-либо причине врачевать, то, так и быть, стану твоей соседкой! Будешь меня охотиться учить! Ну а я тебя, э-э-э… вывихи вправлять, вот!
Лийка пошутила - Лийка посмеялась и протянула Вильгельму пустой бокал, тонко намекая легкими ударами ноготка по стеклу, что неплохо было бы его наполнить вновь!
- Ты здесь родился? Или сам решил перебраться подальше от скопления людей?
- Да нет... - как-то уж очень легкомысленно, для воспоминаний о раннем детстве протянул Солист, разливая вторую порцию рубинового напитка по бокалам. - Родился я в Старом Криусе. Вот только ловить там стало нечего. По началу в Депо перебрался. А как в спецы вышел, стало как-то тошно в тамошних тоннелях ютиться. Переехал помаленьку, обустроился...
- А у меня еще год не миновал, как перекочевала. Приросла моя задница к Мару. - весело хмыкнула девушка, - Там конечно всегда хватало забот… Но иногда нужно двигаться дальше. Думаю, ты меня понимаешь.
- Ну дык и двигайся, кто ж мешает? Я так давно уже не понимаю, зачем народ в трущобах Ричмонда ютится.
- И двигаюсь! - заговорщицки ухмыльнулась Ласточка, - Я же здесь, а не там.
Все с этаким непонятным, но определенно хитроватым умыслом в глазах, девушка снова пригубила вина. К напитку она прикасалась гораздо чаще, чем к еде - то ли аппетит еще не разыгрался, то ли серьезно намеревалась залить шары. Поговаривали, что медики далекого прошлого частенько этим грешили…
- Или ты тонко намекаешь, что мне стоит отодвинуться подальше? Или поближе? Или вообще двигать отсюда нафиг, потому что я надоела?
Настрой у Лии был определенно веселый, ей ни в какую не хотелось кушать молча, тишина ее тяготила сегодня и весьма серьезно.
- Хм... Ну можешь и поближе, для разнообразия. - Ухмыльнувшись ответил Шмидт, развернувшись на стуле и сев к столу боком, одновременно облокотившись левым локтем на столешницу, и подперев подбородок тыльной стороной руки.
- Даже так? - задрав игриво нос, Лия сделала вид, что удивлена.
Но, прежде чем шевелиться навстречу кому-то, Ласточка, видимо для рывка, для храбрости, опрокинула в себя все, что плескалось в бокале, отбросив установленные традиции. Не менее артистично, чем Вильгельм, девушка потом развернулась корпусом к собеседнику закинув левую руку на спинку стула. Легкий хмельной румянец уже начинал потихонечку проявляться, хотя при свете лампочки это было и не слишком заметно, зато блеск глаз - симптом, который сложно перепутать с чем-либо.
- Сол. Какие развлечения у тебя тут дома имеются? Вижу, что полно всякого разного барахла, но не в книжках же ты проводишь все свое свободное время? Может видеоигры есть? Я бы с удовольствием надрала тебе зад пару раз в каких-нибудь драчках на сон грядущий!
- Ну... - Задумчиво и вальяжно протянул Вильгельм - вообще-то именно в книжках. Или в мастерской. А игры... видеоигр точно нет. Они скучные. - Закончил он, слегка поморщившись.
Эмилия закусила губу и изобразила легкое разочарование. Для этого ей тоже пришлось подпереть голову кулачком.
- Значит будешь мне сказку на ночь читать?
- А зачем обязательно сказку, и для чего ждать ночи? - Почти мурлыкнул Вильгельм, запрокинув голову на бок.
- А что, - Лийка удивилась, - хочешь прямо сейчас погрузить меня в увлекательный мир ядерной физики? То да, лучше прямо сейчас начинать, до утра не управимся!
- Ну зачем-же сразу ядерной? До ядерной нужно ещё дойти. Начинать всегда стоит с механики, особое внимание уделив кинематике и динамике... - Расплылся в ехидной улыбке Солист.
Выпучив глаза от того, насколько же двойственно звучали слова Солиста, Ласточка смогла в ответ промолвить лишь несуразное:
- Э-э-э… М-м-м…
На хмелеющую голову свалилась задачка… Где начинался непринужденный разговор, и когда он перетек в завуалированный флирт? И был ли это флирт? Может Солист как всегда дурил девочку и лишний раз решил полюбоваться, как краснеют от стыда ее щеки! Вот тут-то и был опасный поворотный момент, где нельзя ни отступить назад, ни ошибиться. Или так только казалось?
- Думаешь, что можешь заполнить пробелы в… моем образовании? - она старалась держать марку и не выходить из образа, и в этом помог ей вновь наполненный вином бокал, который она сама себе налила почти до краев.
- Не исключаю такой возможности. - Ответил Вильгельм, смотря как собеседница заливается краской. - Хотя, конечно, решение данной задачи зависит от немалого количества переменных, и может лежать в области курса о сопротивлении материалов. - Закончил Шмидт, пристально посмотрев в глаза девушки.
Вот сейчас Вильгельм завернул очень хитро и непонятно для расплывающегося мозга! Прищурив один глаз, Ласточка посмотрела на собеседника, как на инопланетянина и кротко так пробубнила:
- Эм… Что? Наверное да, пробелы имеются, и серьезные!
Плавно, словно перетекая из одного положение в другое, сменив позу, Солист теперь сидел прямо, чуть навалившись на стол и приблизив, насколько это было возможно, своё лицо к лицу Эмилии.
- Хм… - задумчиво протянул он, проведя рукой по подбородку, словно бы оглаживая несуществующую бороду. - Если говорить о механике в целом, то в первую очередь следует оперировать основными, так сказать, размерностями. Такими как: импульс, упругость, твёрдость, энергия, частота и продолжительность, например.
При этом по мере перечисления "фундаментальных" величин, улыбка на лице владельца дома становилась всё шире и шире.
Лия по-прежнему поглядывала на Солиста с недоумением, наощупь ковыряя в тарелке вилочкой в попытке что-нибудь там зацепить и потом положить в рот. Похоже она призналась себе - пора бы начать закусывать!
- А мы ТОЧНО сейчас о той самой физике говорим? - не в силах скрывать уже улыбку, подмигнула Колери.
- Конечно! - Совершенно искренне заверил Вильгельм. - Или тебе химия ближе?
- Честно говоря да. - рассмеялась девушка. - А у тебя с химией как? Уверена, что большие проблемы! Спать в обнимку с книжками - считай ничего не знать о химии! Что химия, что физика куда нагляднее на опыте, чем в теории.
- То есть ты намекаешь, что теория без практики мертва, а теоретиков надо душить? - Подмигнул Вильгельм.
- В теории ты можешь загонять любую дичь, а вот на практике попробуй ее потом докажи! Да и понятнее оно, все-таки, всегда на деле. Еще скажи, что ты со мной не согласен! - придав своему виду немного строгости для образа, отвечала она. - В теории ты только можешь представить, что вода у тебя в душе холодная. Зато на собственной шкуре ты в этом убедился. Будешь спорить - еще раз убедишься…
В финале Лийка задиристо хмыкнула, с вызовом поглядывая на собеседника.
- Вот даже как? - Произнёс Шмидт поднимаясь со стула, и набирая какую-то команду на домашнем пульте-коммуникаторе.
Подчиняясь команде, свет на кухне убавил яркость, и сменил спектр на более тёплый, а из укрытых, как выяснилось, по всему дому динамиков, зазвучал протяжный органный проигрыш.
Неторопливо, плавной походкой обойдя стол, Вильгельм взял Эмилию за руку, вынудив подняться из-за стола, даже не поставив недопитый бокал, и надёжно прижал талию девушки к себе второй рукой.
Это только начало игры,
Будто вниз головой летишь.
Потому будь внимательнее,
Выбирая себе фетиш.
Начал петь из динамиков приятный, с лёгкой хрипотцой, тенор.
- Ну, значит начнём, пожалуй, с наглядной демонстрации относительности движения. - Произнёс мужчина, сделав первый плавный оборот вокруг своей оси, увлекая за собой партнёршу.
Перебои - подумала Ласточка, дернувшись от внезапного мерцания лампочек. Головой кружа во все стороны, девушка на мгновение стушевалась в непонятках - что вообще происходит? Еще и музыка эта… Не хватало только грозы за окном для пущей эффектности, чтоб уж всецело ощутить себя жертвой в западне маньяка, успешно прикидывающегося выдающимся ученым-физиком.
Нерешительно она подала ему руку, словно выбора у нее не было. Бокал ее был снова пуст и стоял уже у бутылки, ожидая нового наполнения. Не судьба. Девушка по велению импульса поднялась со стула, ведомая рукой напарника. Вероятно, из нее бы вышла хорошая партнерша по танцам, если судить по тому, как ее тело покладисто отзывается на маневры ведущего партнера.
Мурашки побежали по спине, по шее. Даже теплая фланелевая рубашка не спасла от этого будоражащего нервы холодка. В ногах растекалась неописуемая легкость, словно по облаку ступала, а не по паркету… И, конечно же, во всем виноваты были его глаза, в которые Лия осмеливалась смотреть. Но без наглости и без вызова, скорее просто завороженно…
- Я тысячу лет не танцевала. - мягким, как сливочный крем, голосом наконец ответила Колери, при этом предварительно обняв Солиста и устроив свой подбородок на его плече.
Музыка и сердцебиение партнеров слились, унося мыслями Ласточку прочь из этого дома… Это была нирвана… Что-то завораживающе-интригующее и одновременно освобождающее от повседневности. Танец опьянял похлеще крепленого вина. Она теперь прильнула щекой к шее Солиста и, казалось, сейчас начнет мурчать от удовольствия не хуже прирученной кошки.
- Рад что тебе понравилось. - Негромко произнёс Вильгельм, после чего поднял правую руку, и нежно провёл пальцами у девушки за ухом, плавно опуская их к основанию шеи...
О, как это было сказано… Бальзамом на душу легли слова, а точнее нежнейшим слоем воздушных сливок… А от последовавшего касания девушка вообще кажется слегка задрожала. Полуприкрытые веки от удовольствия совсем сомкнулись и Лия теперь целиком и полностью полагалась лишь на Солиста, вслепую доверяя его размеренным движениям.
Время от времени она то ласково гладила его по пояснице, то сжимала пальцами его футболку… Солидная часть внимания Эмилии была прикована сейчас к руке Вильгельма, что так плавно и чувственно изучала изгибы ее шеи. От него пахло чем-то сладким сейчас, приятным. Его одежда, нет… Ласточка повернула голову и коснулась кончиком носа пульсирующей артерии, чтоб оградиться от всех прочих запахов кухни и утонуть в сладком… Вот она, химия, во всей своей красе!
Почувствовав под пальцами лёгкую дрожь и касание щеки девушки, Солист, не прекращая медленно кружить партнёршу в танце, чуть отстранился, и потёрся шероховатой, с суточной щетиной, щекой по виску и щеке Ласточки. Поймав взгляд девушки, он чуть развернул её к себе, и коснулся её губ. В первый раз лишь слегка, всего лишь обозначая поцелуй, давая девушке возможность ощутить терпкий аромат вина, что примешивался к запаху крепкого мужского тела. Затем он, улыбнувшись и заглянув прямо в глаза Эмилии, лизнул верхнюю губу девушки, словно пробуя её на вкус. И лишь после этого он наклонил голову, и позволил себе по-настоящему крепкий и долгий поцелуй.
Одновременно с этим крепкие, но не утратившие нежности и лёгкости прикосновения пальцы Вильгельма прошлись по спине девушки, касаясь гребней напряжённых мышц вдоль спины, и, спустившись ниже, остановились на почти неприкрытых рубашкой бёдрах партнёрши, плотно прижимая подрагивающее от наслаждения тело к себе.
Пелена блаженства заволокла помутневшие глаза Ласточки, казалось, что навстречу настоящему поцелую она подалась сама, подстегиваемая желанием уже прервать эти кошки-мышки. Легкая небритость Солиста придавала пикантную остроту ощущениям, словно сладкая ягода на кончике ножа, которую ты так хочешь обхватить губами и не боишься при этом боли… Метафорически.
Чего еще было ожидать? Зима словно специально сегодня оставил их вдвоем. А чем еще заниматься молодым и рисковым наедине и ночью? Явно не книжки читать друг другу… Работали они вместе не долго, но уже успели через многое пройти. А опасности, как известно, сближают духом, но, как оказалось, и телом тоже. Лийка, особо не раздумывая, запустила теплые руки Солисту под футболку, при этом не желая отрывать своих губ от губ партнера. Слова песни проносились мимо, но общий смысл оседал в груди, так сказать поддавая жару.
Захотелось прижаться как можно плотнее… Невольно вспомнился утренний эпизод - их детские забавы, приступ легкого идиотизма - как называл это Морган. Но тогда все и началось, с игры, а теперь игрушки были отброшены в сторону. Колери становилась чуточку смелее - в плавное и размеренное скольжение губ вмешался ее язык, ясно намекая - "я не настроена отступать"!
Девушка на мгновение подалась вперед, вжавшись грудью в торс Солиста, после чего осторожно отпрянула, скорее даже просто ослабила напор. Но вот кажется она делает шаг назад, и еще один, своими блуждающими под футболкой объятиями заставляя парня следовать за собой. По расчетам где-то позади должен был быть стол…
Почувствовав, как нежность и желание в партнёрше всё больше и больше и больше перерастают в страсть, Вильгельм ответил на напор таким же напором. Пальцы девушки скользили по коже, слегка царапая спину, бока и грудь, будоража кровь, и заставляя нервные окончания передавать очереди импульсов в центр удовольствия. Вкус и аромат тела Эмилии смешивались в невообразимый букет, бьющий по способности соображать не хуже стакана старого, выдержанного виски...
Краем сознания уловив, что мысли двух поглощённых вожделением людей сходятся, Солист чуть подкорректировал траекторию движения Колери в нужном направлении, и ухватив её за ягодицы посадил на крышку антикварного, пережившего отнюдь не одного хозяина и много повидавшего за свою жизнь стола. Часто ли этот предмет мебели использовался отнюдь не для приёма пищи? Вероятнее всего да. И это придавало предстоящему событию некую дополнительную нотку пикантности.
Не отрываясь от губ девушки, Вильгельм медленно уложил её на стол, одновременно попросту смахнув с него остатки недавней трапезы. Звон разбивающегося о паркет фужера и бутыли с остатками вина словно гонг ознаменовал что все условности и нормы окончательно забыты, а разлетевшиеся в стороны от мощного рывка пуговицы с рубашки, что была надета на Ласточке, стали праздничным салютом в честь торжества желания.
Оторвавшись от губ партнёрши, Вильгельм вновь поцеловал ей шею, одновременно положив руки на два мягких, податливых, но невероятно упругих полушария грудей, ощутив, как под его пальцами медленно твердеют две маленькие аккуратные кнопочки, окружённые нежной розовой плотью. Медленно спускаясь губами всё ниже, от ключиц к груди, и от груди к животу, Вильгельм покрывал поцелуями разгорячённое девичье тело, а затем вновь выпрямился, стоя над распростёртой на столе девушкой, словно бы перебрасывая "мячик" инициативы своей партнёрше.
От звона стекла у Лийки перехватило дыхание. Нет, разбитого было не жаль, скорее уж просто сей акт мелкого вандализма раззадоривал еще сильнее! Оказавшись прижатой к столу, девушка сжала коленями бедра Солиста, пока тот еще не пустился дальше в эротическое путешествие по ее телу. Просунув под рубашку руку, парень одним рывком избавил вещицу от пуговиц, тем самым спровоцировав напарницу на глубокий и продолжительный вздох, как если бы он только что освободил ее грудь из тесной клетки целомудрия. С футболкой решено было поступить проще - она просто была задрана вверх как совершенно незначительное препятствие. Впрочем, у Вильгельма на пути преград больше не было…
Эмилия горела. Бурлящая страстью кровь приливала ко всем чувствительным местам, превращая ее тело в подобие оголенного нерва, ярко и бурно реагирующего даже на самое слабое прикосновение. К мелодии присоединились ее приглушенные томные вздохи, спина чуточку выгнулась, прижимая животик к груди партнера. На лице зажглась блаженная полуулыбка, периодически пропадая, когда девушка слегка прикусывала нижнюю губу, или в особо чувствительные моменты с жадностью хватала ртом воздух.
Волосы на макушке у Солиста подвергались атакам женской руки, пока вторая осторожно мяла и слегка царапала его шею сзади. Но вот партнер победоносно возвысился над Эмилией, намереваясь передавать эстафету, а точнее позволить и ей в полной мере выразить свое желание не только откликами на его ласки, но и делом, так сказать.
Девушка не стала сию же секунду отрывать поясницу от столешницы - потянулась сладенько и с удовольствием, нарочито демонстрируя свое тело и свою гибкость партнеру. Пусть еще пару мгновений попускает слюни, тем приятнее будут долгожданные ответные ласки. Урок терпеливости девушка, впрочем, затягивать не стала, чтоб не позволить Солисту заскучать. Сначала приподнялась на локотках, потом, помогая себе руками, выпрямилась и съехала ягодицами на самый краешек стола. Решила, что пора бы избавить и себя и его от лишнего тряпья: прямо перед носом Солиста нетерпеливо скинула рубашку, зашвырнув ее куда-то за голову, а следом за ней в полет отправилась и футболка, что при подъеме с лопаток наглым образом посмела съехать вниз.
Скользнув ладонями по жилистым бокам Вильгельма, Ласточка сбросила свою обувь, стрельнула глазами в глаза партнера и прильнула горящими алым губами к его торсу. Она целовала, терлась щекой, вдыхала дурманящий запах его… Руки тем временем не висели без дела: просунув оба больших пальца за пояс брюк в районе поясницы, любовница прижала таз Сола плотнее к себе, оттягивая пояс штанов увела пальчики из-за спины, остановившись на уровне застежек. Ну а дальше все просто: пока одна ладонь решила убедиться в силе желания парня, вторая в это время не слишком поспешно и методично расправлялась со всеми "замками", пока брюки под собственной тяжестью не упали на пол.
Наконец он снова смог увидеть ее лицо и заглянуть в искрящиеся полуприкрытые глаза. На его теле к тому моменту можно было насчитать несколько красноватый следов от пылких поцелуев напарницы.
Такт. Пауза. Такт. Пауза. Такт. Пауза. Ещё такт, и снова пауза. Солист не торопился наращивать темп, стремясь как можно дольше длить момент сладостного наслаждения. Снова такт, и вновь пауза. Два слившихся тела медленно двигаются в едином ритме, стремясь к тому, чтобы чувственное удовольствие переросло в почти мучительное сладостное исступление. Оба партнёра стремились довести себя до того состояния, когда мысли полностью растворяются в чём-то большем, а души, слившиеся воедино, устремляются куда-то в неведомые края, где твоё собственное "Я" полностью исчезает, превращаясь всего лишь в пустое, и непонятное сознанию эфемерное определение.
Пауза. Такт. Пауза. Такт. Сердца учащённо бьются в едином ритме, перегоняя по телу уже не просто наполненную кислородом кровь, но нечто большее. Божественную амброзию, что разливаясь по венам дарит телу невообразимую лёгкость. Пауза. Такт. Пауза. Такт. Распростёртое тело партнёрши выгибается дугой в неконтролируемой судороге, из её груди вырывается протяжный стон. Ноги обвивают бёдра теперь уже её мужчины, стремясь как можно сильнее вжать, как можно глубже погрузить его плоть в себя. Поглотить его.
И мужчина поддаётся. Вновь склонившись над девушкой, он впивается в неё губами, припадая к ней как к единственному и желанному источнику воздуха. Теперь он дышит её дыханием, а она дышит им. Крепкие мужские руки скользят по нежным изгибам женского тела, ни на секунду не прекращая ласк, а руки партнёрши скользят по его спине, оставляя дорожки покрасневшей кожи, стремясь удержать миг чувственного блаженства, вцепиться в него, и длить вечно.
Такт. Пауза. Такт. Пауза. Такт. Такт. Такт... Постепенно ускоряясь партнёры всё сильнее и сильнее сживают друг друга в объятьях, уже не в силах терпеть эйфорию единения. Такт. Такт. Такт. Такт. Такт. Быстрее, быстрее, быстрее! Охваченные дрожью тела извиваются, словно ветви деревьев на ураганном ветру. Сознание меркнет и его накрывает гигантская волна, что наконец уносит две ставшие единым целым души куда-то, где нет ни времени, ни пространства. Такт! Глубокий вдох и задержка дыхания. Ещё такт! Партнёров охватывает ощущение свободного полёта. Падения куда-то в бездну с тех высот, на которые ещё мгновение назад они были вознесены. Сквозь заглушающую звуки пелену Солист слышит крик и стоны девушки. Его дыхание вырывается из груди с хрипом, а глаза заливает пот. Ноги подкашиваются, и чтобы не рухнуть на пол ему приходится крепко ухватиться за стол.
Ничего не замечая и не слыша Вильгельм медленно отстраняется, пытаясь прийти в себя. Минута, две. Скорее не глазами, а каким-то иным зрением он видит, что его партнёрша всё ещё парит где-то в облаках, тихо постанывая от удовольствия, а тело её всё ещё сотрясают волны сладостной дрожи. Наконец, глаза девушки открываются, и она смотрит на него огромными, затягивающими в самую свою глубину глазами. Медленно наклонившись к ней, Солист вновь поцеловал ещё недавно закушенные от наслаждения губы, и нежно улыбнувшись произнёс:
- Если ты думаешь, что это всё, то мне придётся тебя разочаровать.
Собрав оставшиеся силы и волю в единый кулак, Вильгельм подхватил всё ещё не полностью пришедшую в себя девушку, на руки, и понёс её на второй этаж особняка, в свою спальню, где любовников ждала огромная кровать в старинном стиле. Поднявшись наверх, и уложив девушку, он в изнеможении от столь экстремального подъёма рухнул рядом.
- Дай мне несколько мгновений передохнуть, и продолжим. - Произнёс он, лаская глазами плавные изгибы тела Ласточки.
Самой Эмилии тоже требовался таймаут. Все-таки для забегов на длительные дистанции требовалась ежедневная тренировка. К тому же больше полугода девушка даже про слово "свидание" не вспоминала, поэтому ожидать от нее нетерпеливой прыти было попросту напрасно. Ей бы с лихвой до утра хватило и этих танцев на столе, но раз уж партнер сам предложил… Кто она такая, чтоб отказаться?!
- Угу. - приоткрыв один глаз, лаконично пробормотала девушка.
Какая сегодня Ласточка была покладистая! Как водрузили на огромное ложе, так и лежит, не шевелится. Дышит все еще тяжело и глубоко на пару и в унисон с Солистом, а мысли не дремлют, все крутятся вокруг одного - как же хорошо сейчас! Она даже прерывисто нашептывала это вслух, совершенно того не замечая.
С трудом Лия согнула ножки в коленях и с удивлением отметила, что они все еще не желают слушаться, дрожат предательски даже когда дыхание относительно успокоилось. Она мельком решила посмотреть на напарника, убедиться в том, что тот и сам вполне доволен, что переступил через черту обыденного партнерства. Рассчитывая почему-то застать его смотрящим в потолок, или вообще блаженно прикрывшим веки, Эмилия даже вздрогнула легонько, столкнувшись с ним взглядами. Он смотрел на нее, все это время, пока девчонка блуждала в своих фантазиях…
Ласточка не без усилия протянула к Солисту руку, совсем слабенько, на сколько сейчас хватало сил, обхватив его запястье. Перевернулась следом на бок, поерзала немного придвигаясь ближе, практически касаясь кончиком носа его подбородка. Солист тоже перекочевал на бок, запустил пальцы в рыжую растрепанную шевелюру Эмилии, провел большим пальцем по ее губам, а после вновь захотел вспомнить каковы они на вкус. Хватило даже этой маленькой искорки, чтобы девушка ощутила солидный прилив сил! Музыка, все еще приглушенно играющая из колонок на первом этаже, диктовала парочке ритм дыхания, поцелуев и ласк. Оба уже подобрались на постели, снова обвили друг друга руками, прижимались стоя на коленях одна напротив другого. Очередная жаркая прелюдия захватила пару, минуты сгорали как бумага в огне…
На сей раз снова терпение у Ласточки закончилось раньше, чем у Солиста, который, наверное, мог гордиться своей выдержкой. Так вот напарница очень решительно расставила все по местам, затаив умысел, что потом как-нибудь отыграется на Вильгельме за то, что тот проявлял чудеса выдержки! А пока, выхватив у парня реванш за утренние поражение, которое, впрочем, было умышленным, но не важно… В общем настала пора уложить на лопатки Солиста и устроиться сверху! Швырять, аки неандерталец она его конечно же не стала, просто чуть настойчивее подавалась вперед, вынуждая парня удобнее располагаться на ложе.
Уткнувшись ладонями в плечи партнера, девушка еще какое-то время окружала его лаской, пока тот сам не направил ее траекторию ниже, все устроив так, чтоб любовница снова ахнула и задрожала. То замедляясь, то ускоряясь Лия маневрировала, полагаясь на собственные ощущения. Уже минут через десять она заглушила свои криком музыку и тяжелое дыхание Вильгельма, который пока еще и не думал сдаваться. А вот Колери сдалась. Ноги окончательно отказались повиноваться, как и руки, да и, чего греха таить, всю её сковал сладкий паралич.
Почувствовав, что партнёрша близка к полному изнеможению, Солист, и сам, надо сказать, сдерживающийся едва ли не из последних сил, крепко ухватил её за талию, и принудил крепче прижаться к себе, наращивая и наращивая интенсивность движения бёдер. Волны дрожи прокатывались по телу девушки всё чаще и чаще, а распростёртый под ней мужчина всё длил и длил процесс, стремясь подарить ей пусть и не такое острое и резкое, как в первый раз, но значительно более продолжительное наслаждение. Наконец сознание обоих партнёров, что предавались безудержной страсти в самом сердце почти заброшенного, и ставшего крайне опасным для человека мегаполиса, окончательно заполнил экстаз и ощущение полной эйфории, что длилось, длилось и длилось, казалось целую вечность.
Полностью измождённая Эмилия распростёрлась на столь же уставшем партнёре, уткнувшись носом в его ключицу, вдыхая аромат мужского пота.
- Это было незабываемо. - Тихонько произнёс Вильгельм на ухо возлюбленной, нежно потеревшись подбородком о её висок.
С трудом уняв дрожь в руках, он помог Эмилии улечься на кровать, уложив её голову на подушку, и дотянувшись до края кровати укрыл и девушку и себя одеялом. Обняв девушку правой рукой, и сжимая её ладонь в левой, он закрыл глаза. Утром их обоих ждала тяжёлая и опасная вылазка, а значит следовало хоть немного поспать.