Он такой интересный, немного смешной. Глаза потерянные, будто он смотрит на какую-то картину вдали. А улыбка белозубая сверкает искренне и ясно. Бормочет что-то в ответ утвердительное. Да он ее не слышал! Это его "Да, да" относилось к чему-то другому, не к Медине. А потом взгляд его светлеет и он выпаливает приглашение. Чуть ли не на весь зал. Ну конечно, смешной! Кто так делает!
Ангелита закусила губу, чтобы не рассмеяться, но ямочки предательски обозначились на ее щеках.
И он тут же смутился, стушевался, сбивчиво поясняя насчет "потом". И - ох! - испуг в глазах, растерянность. Этот взгляд, он просто потряс синьору Оро. Так смотрят домашние собаки, семейные любимцы, потерянные или выброшенные. И вызов, и смущение, и бравада, и опасение. Все в одном. Вот я такой хороший, холеный, умничка, только попробуйте меня не погладить, не покормить. И в то же время страх - а вдруг попробуют, и не погладят, не полюбят. И настороженность, готовность оскалиться в ответ на обиду.
Нет, конечно, она не откажет Андресу. И не подаст вида, что он сделал что-то не так.
- Потанцуем, - легко ответила она и улыбнулась обезоруживающе, одним глотком допила вино и поставила пустой бокал на стойку. - Сюда ведь для этого и приходят обычно. ну, кроме старого Паскуаля, - синьора кивнула в угол, где обосновался старик, мечтающий о чем-то своем над дежурной чашкой кофе.
Конечно, Ангелита специально сменила тему, чтобы сгладить заминку и неловкость. А глаза ее играли свою традиционную тему. Смущенно опущенный взгляд, отведенный на миг в сторону - чтобы тут же взглянуть на Андреса в упор, взмахнуть ресницами - "Да!" - и ускользнуть в сторону танцпола. И вновь вернуться к нему, подтверждая: "Пойдем!"